...................................................................................................................................................................................

Нужно было выбирать одно из двух: погибнуть или как-то спастись.
- Ну, что же Вы выбрали?
- Угадайте.

А рука-то у меня, слава богу, о-го, сильная, а голова, слава богу, мыслящая!

Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы?
- Обязательно. Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать.

Как, вишневое дерево?
- Дерево? На голове оленя? Скажите лучше - вишневый сад!
- Если бы вырос сад, я бы сказал - сад. А поскольку выросло дерево, зачем же мне врать?

Ой!
- Конечно, дергать мы все умеем. Висит ручка, чего не дернуть?

Господин барон Вас давно ожидает. Он с утра в кабинете работает.
- Заперся и спрашивает:"Томас, говорит, не приехал еще господин пастор?"
- Я говорю: "Нет еще".
- Он говорит "Ну и слава богу".

Господин барон пошел как-то раз в лес на охоту.
- Медведь бросился на него. А поскольку господин барон был без ружья...
- Чего же он был без ружья?
- Я же Вам говорю, он пошел на охоту.

Томас, посмотри, они летят? А?
- Летят, господин барон! Сейчас пролетят над нашим домом.
- Будем бить через дымоход.

Ну как?
- Попал. Утка. С яблоками. Она, кажется, хорошо прожарилась.
- Она, кажется, и соусом по дороге облилась.
- Да? Как это мило с ее стороны.

Так. К сожалению, барон, я ничем не смогу Вам помочь.
- Почему?
- Потому, что при живой жене Вы не можете жениться вторично.
- Вы говорите, при живой?
- При живой.
- Вы предлагаете ее убить?
- Господи! Да упаси Вас бог, барон!

Может быть, тебе не стоило начинать с Софокла? И с уткой в этот раз ты тоже перемудрил.
- Хотелось его развеселить. Мне сказали: умный человек.
- Ну мало ли что про человека болтают.

Господин Рамкопф, Вы друг нашей семьи, Вы очень много делаете для нас. Сделайте еще один шаг!
- Все, что в моих силах.
- Вызовите отца на дуэль.
- Никогда.
- Но почему?
- Ну, во-первых, он меня убьет. А во-вторых...
- Первого достаточно. Успокойся, Фео.

Судя по обилию комплиментов, вы вернулись с плохой новостью?

Нет оснований? Человек разрушил семью, выгнал на улицу жену с ребенком.
- Каким ребенком? Я офицер!
- Выгнал жену с офицером.

Но это факт?
- Нет, это не факт.
- Это не факт?
- Нет, это не факт. Это гораздо больше, чем факт. Так оно и было на самом деле.

Дело в том, что наш обожаемый герцог в последнее время находился в некоторой конфронтации с нашей обожаемой герцогиней.
- И что?
- Ой.
- Ужасный мальчик. Весь в отца.
- Ну, ну. Говорят, она его поймала с какой-то фрейлиной. Это было ужасно! Это было...
- И что?
- Будучи в некотором нервном перевозбуждении, герцог вдруг схватил и подписал несколько прошений о разводе со словами "На волю! Всех на волю!"

Все решение в талии. Как вы думаете, где мы будем делать талию?
- На уровне груди.
- Гениально!
- Гениально, как все истинное.

Я не разрешу опускать линию талии на бедра. 155.
- В конце концов, мы - центр Европы.
- Я не позволю всяким там испанцам диктовать нам условия.
- Хотите отрезной рукав - пожалуйста.
- Хотите плиссированную юбку с вытачками? Принимаю и это.
- Но опускать линию талии не дам.

- "Распорядок дня барона Карла Фридриха Иеронима фон Мюнхгаузена на 30 мая 1779 года."
- Любопытно.
- Весьма.
- "Подъем в 6 часов утра."
- Ненаказуемо.

- "С 8 утра до 10 - подвиг."
- Как это понимать?
- Это значит, что от 8 до 10 утра у него запланирован подвиг. Ну? Что Вы скажете, бургомистр, о человеке, который ежедневно отправляется на подвиг, точно на службу?

Я сам служу, сударыня. Каждый день к девяти утра я должен идти в мой магистрат. Я не скажу, что это подвиг. Но вообще что-то героическое в этом есть.

Господа, мы дошли до очень интересного пункта."16:00- война с Англией".
- С кем?!
- С Англией.
- Господи, ну чем ему Англия-то не угодила?
- Где она? Где, я Вас спрашиваю?
- Кто?
- Англия.

Отозвать всех уволенных в запас. Отменить отпуска. Гвардию построить на центральной площади. Форма одежды - летняя, парадная. Синие мундиры с золотой оторочкой. Рукав вшивной. Лацканы широкие. Талия на 10 см ниже, чем в мирное время.
- Ниже?
- То есть выше.
- А грудь?
- Что, грудь?
- Оставляем на месте?
- Нет, берем с собой.

Неужели нельзя арестовать одного единственного человека? Конь устал!
- Все в порядке, Ваше Высочество. Барон Мюнхгаузен будет арестован с минуты на минуту. Просил передать, чтоб не расходились.

Это еще что такое?
- Арестованный.
- Почему под оркестр?
- Ваше высочество, сначала намечались торжества потом аресты. Потом решили совместить.

А где наша гвардия? Гвардия где?
- Очевидно, обходит с флангов.
- Кого?
- Всех.

Сдайте шпагу.
- Ваше высочество, не идите против своей совести.
- Я знаю, Вы же благородный человек, и в душе тоже против Англии.
- Да, в душе против. Да, она мне не нравится... Да.
- Но я сижу и помалкиваю. Война это...

Почему продолжается война? Они что у Вас, газет не читают?

Мой муж, господа, опасный человек! 20 лет моей жизни отдано ему! 20 лет я усмиряла его. Я удерживала его в границах семейной жизни. И тем самым спасала жизнь. Вашу жизнь. Жизнь общества от него!...

Не страшно, что я брошена. Не страшно. Страшно, что он свободен!

О чем это она?
- Барона кроет.
- И что говорит?
- Ясно что, подлец, говорит. Псих ненормальный, врун несчастный.
- И чего хочет?
- Ясно чего, чтоб не бросал.
- Логично.

Есть пары, созданные для любви. Мы же были созданы для развода.

Якобина с детства не любила меня и, нужно отдать ей должное, сумела вызвать во мне ответные чувства.
В церкви на вопрос священника, хотим ли мы стать мужем и женой, мы дружно ответили "нет", и нас тут же обвенчали.
После венчания мы уехали с супругой в свадебное путешествие.
Я - в Турцию, она - в Швейцарию, и три года жили там в любви и согласии.

Великий боже, сделай так, чтобы все было хорошо.
Помоги нам, господи. Мы так любим друг друга.
И не сердись на Карла, господи.
Он дерзок, он часто готов спорить с тобой, но ведь ты, господи, старше, ты мудрее.
Ты должен уступить. Уступи, господи.
Ты уже столько терпел. Ну потерпи еще немножко.

Барон, Вы ведь разумный человек. Я всегда относился к Вам с симпатией.
Я уважал Ваш образ мыслей. Свободная линия плеча, обуженные панталоны.

У нас их чересчур много, этих препятствий. Они мне не по силам. Господи, почему ты не женился на Жанне Д"Арк? Она ведь была согласна.
- Я знал, что встречу Марту.

И пусть памятник, который мы устанавливаем в его честь, станет символом...
- Символом - вяло.
- Хорошо, пусть станет не только символом.
- Лучше.
- Пусть станет не только символом беззаветной любви города к своему гражданину...
- Лучше сказать: "К своему великому сыну".
- Лучше. Пусть он станет источником отваги, смелости, родником живительного оптимизма, который никогда не перестанет бить...
- Лучше сказать струиться.
- Но родник, он бьет.
- Иногда бьет, а иногда струится. В данном случае лучше, чтобы он струился.

Который час, Томас?
- Часы пробили 3, барон упал в 2, стало быть, всего час.
- Чего ты болтаешь? Надо складывать 3 плюс 2.
- Это раньше надо было складывать, а теперь лучше вычитать.

Жаль только, что одна половина. А что если не побояться и...
- Ликвидировать.
- Или приблизить?
- Соединить.
- Вот... Так даже смешнее.
- Гораздо. И сразу польется вода.
- Откуда же будем лить воду? Из какого места?
- Из Мюнхгаузена, господа, воду лить не будем. Незачем.
- Он дорог нам просто как Мюнхгаузен. Как Карл Фридрих Иероним.
- А уж пьет его лошадь или не пьет - это нас не волнует.
- Не в пустыне же.

Все шутите?
- Давно бросил. Врачи запрещают.
- С каких это пор вы стали ходить по врачам?
- Сразу после смерти.

Хороший мальчик?
- 12 килограмм.
- Бегает?
- Зачем? Ходит.
- Болтает?
- Молчит.
- Умный мальчик, далеко пойдет.

Завтра годовщина твоей смерти. Ты что, хочешь испортить нам праздник?

Давай поговорим в другой раз.
- Хорошо. Сегодня в полночь у памятника.
- У памятника. Кому?
- Мне.

Господин бургомистр! Его высочество герцог опять промазали! Четвертый раз гоним этого кабанчика мимо его высочества, а его высочество, извините за выражение, мажет и мажет. Прикажете прогнать в пятый раз?
- Нет. Неудобно. Он его уже запомнил в лицо.
- Кто кого?
- Герцог кабанчика.

Нет, ну докатились, а? Докатились! У цыган крадем медведей! А ведь были, были... Буквально родиной медведей.

От меня ушла Марта.
- Она с ума сошла. Неблагодарная, дрянь. Кухарка. Она думает, это просто, быть любовницей такого человека. Мерзавка. Мы ее вернем.
- Это не страшно. Действительно. Мы ее уговорим.

Нет, вы ее плохо знаете. Чтобы вернуть ее, придется вернуть себя.

Вот факты: выписка из церковной книги, справка о смерти барона, квитанция на гроб.
Казалось бы, доказательств более чем достаточно.
Однако, подсудимый продолжает упорствовать!
Воспользовавшись своим внешним сходством с покойным бароном, коварно овладев его походкой, голосом и даже отпечатками пальцев, подсудимый наивно надеется нас обмануть и заставить узнать в себе нашего дорогого барона, которого мы три года назад торжественно проводили!

Фрау Марта, фрау Марта! Фрау Марта, у нас беда, барон воскрес.
Будут неприятности, фрау Марта.

Если человек хочет сказать правду, он имеет на это право. Мне бы только хотелось знать, какую правду вы имеете ввиду?
- Правда одна!
- Правды вообще не бывает.
- Да. Правда - это то, что в данный момент считается правдой.

Господи! Неужели вам обязательно нужно убить человека, чтобы понять, что он живой!
- Хорошо сказано. Очень. Но у нас нет выхода.

Господин пастор, господин пастор!
- Ну?
- Попросите, чтобы меня пропустили!
- Я ему тут собрал кое-что в дорогу. Все-таки путь то не близкий.
- А ты что, и впрямь думаешь, что он долетит?
- До Луны? Конечно.
- Ее же даже не видно.
- Когда видно, так и дурак долетит. Барон любит, чтоб было потруднее.

Поразительно.
- Что, ваше высочество?
- Я говорю, поразительно, как наш народ гармонирует с природой.
- О! Я это запомню.
- Вы запишите.

Ну а не будет ничего такого не нужного?
- Что вы, Ваше высочество. Все пойдет по плану. После увертюры - допросы. Потом - последнее слово подсудимого, залпы, общее веселье, танцы.

А почему не слышно? Я не понимаю, о чем они говорят.
- Ваше высочество, подсудимый благодарит городские власти и как бы шутит со своей возлюбленной.
- Хорошо. Особенно кружевной воротник и передняя вытачка ему очень к лицу. И вообще, он похож на покойного.

Ну... Будем исповедоваться.
- Я это делал всю жизнь, но мне никто не верил.
- Прошу вас, облегчите свою душу.
- Это случилось само собой, пастор. У меня был друг. Он меня предал. У меня была любимая. Она отреклась. Я улетаю налегке.

Грубо. Как мы все-таки любим... Всегда бы... Не это главное.

Они положили сырой порох, Карл! Они хотят помешать тебе, Карл!
- Вот. Спасибо. Спасибо, Марта. Пусть завидуют! У кого есть еще такая женщина?

Боже мой. Дочь аптекаря - она и есть дочь аптекаря.

Где командующий?
- Командует.

Я уже ничего не понимаю. Так это он или не он?
- Не можешь потерпеть 2 минуты?

Ну вот что, наверное, мы тут все были в чем-то неправы...
- Господа, решением ганноверского суда в связи с успешным завершением эксперимента...
- Раз уж все так сложилось, так пусть уж идет как идет...
- Приказано, Высочайшим повелением приказано считать подсудимого бароном Мюнхгаузеном!
- И вот тут некоторые стали себе позволять нашивать накладные карманы и обуживать рукав - вот этого мы позволять не будем.

Поздравляю от всей души!
- Но с чем?!
- С успешным возвращением с Луны!
- Неправда! В этот раз я не был на Луне!
- Как это не был, когда уже есть решение, что был?

Незаметно присоединяйтесь...
- Присоединяйтесь, барон. Присоединяйтесь.

Да поймите же!
Барон Мюнхгаузен славен не тем, что летал или не летал.
А тем, что не врет.

Томас, ступай домой! Готовь ужин! Когда я вернусь, пусть будет 6 часов!
- 6 вечера или 6 утра?
- 6 дня.

Я понял, в чем ваша беда. Вы слишком серьезны. Умное лицо - это еще не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа, улыбайтесь.

8 марта общепризнанный международный женский день, и мы будем поздравлять всех женщин. Всех наших жён, матерей, подруг. И всё-таки особых слов нашей благодарности заслуживают женщины, которые не только мир собой украшают, но и своими усилиями, своей борьбой заставляют этот мир становиться лучше. Заставляют мужчин становиться мужественными борцами, а не просителями. В прекрасном фильме "Тот самый Мюнхгаузен" барон перед полётом на Луну просит свою Марту сказать ему что-нибудь на прощание, и они ведут такой диалог:

Скажи мне что-нибудь на прощание.

Я... Я буду ждать тебя.

Я... Я очень люблю тебя.

Я буду верна тебе.

Не надо.

Они положили сырой порох, Карл! Они хотят помешать тебе, Карл!

Вот! Спасибо. Спасибо... Пусть завидуют - у кого ещё есть такая женщина.

Такие женщины, вдохновлявшие мужчин на подвиг, были во все времена. Из их числа пламенная Жанна д,Арк. С таких писал Делакруа свою "Свободу" на баррикадах революции. Такие женщины глядели с советского плаката "Родина-мать зовёт!" и американского "We can do it!" К ним относились наши Зоя Космодемьянская, Паша Ангелина, наши женщины-летчицы и космонавты. Из них была немецкая коммунистка Клара Цеткин, по предложению которой и ввели праздник 8 Марта как день борьбы женщин социалисток за права всех трудящихся женщин.

И сегодня рядом с нами живут, трудятся, сражаются за правое дело такие женщины. Об одной из них ниже наш рассказ.

Кому - товарищ и пример, а кому - "головная боль"

Наталья Сергеевна Лисицына - миловидная, обаятельная женщина. Но именно она оказалась страшной для администрации питерской "Электросилы" и, бери выше, хозяев холдинга "Силовые машины", в который входит "Электросила". Настолько страшной, что один из этих начальников не поленился объехать учебные центры, где Лисицына могла бы повысить свой рабочий разряд крановщицы, чтобы предупредить - мы не рекомендуем принимать Наталью Сергеевну на ваши курсы.

Вопрос о повышении квалификации стал актуальным, поскольку электросиловский "менеджмент" в своём страстном желании избавиться от организации общероссийского рабочего профсоюза "Защита", а Лисицына её председатель, нашёл "оригинальный" ход. Не имея возможности прямо уволить руководителя профячейки, он её вывел "в простой" (так на бюрократическом языке), сочинив, что работа в цехе требует более высокого, чем у неё, разряда. (До этого, разумеется, такого требования не возникало).

Во время своего "простоя" Наталья Сергеевна устроилась крановщицей на завод металлоконструкций в Рыбацком. Но и там с начальством "характером не сошлась". Узнав и возмутившись тем, что здесь по два месяца не выплачивают зарплату, она поддержала давно зревшую здесь идею провести предупредительную забастовку. Человек 30 не приступили к работе, требуя гарантий получения платы за свой труд. Приходил директор, на словах обещая всё выплатить, а на деле поручив найти предлог для увольнения смутьянов. (В конце концов, ограничились увольнением главного "смутьяна" в лице Натальи Сергеевны). Но она ещё успела собрать подписи рабочих под коллективным обращением в инспекцию по труду о нарушении законодательства на заводе.

Проверка инспекции по труду вызвала взрыв негодования начальства в адрес Лисицыной: "До вас всё было спокойно!" "Вы столько работы нам задали!" Шипение, знакомое по "Электросиле", где ей частенько говорили: "От вас одна головная боль", "Всё мутите народ". Первопричина этого шипения очевидна. Когда она только появилась на заводе металлоконструкций, то выразила желание ознакомиться с текстом коллективного договора, не обновлявшегося, кстати, с 2003 г., и услышала от начальника отдела кадров возмущённо-изумлённое: "А вам зачем? Никто до сих пор не спрашивал". Капиталистические управленцы настолько привыкли производить слово "рабочий" не от работы, а от раба, что их повергает в изумление даже попытка кого-то заявить о своих правах. Или даже узнать о своих правах.

Лисицына спокойно воспринимает и нападки администрации, как неизбежную составляющую своей профсоюзной работы, и вкрадчивые предложения той же администрации деньги заплатить ей за "полюбовное расставание". Что её действительно огорчает, так это запуганное состояние большинства работающих, разведённые в покорном бессилии руки: "А что тут сделаешь?" Ну, а вы, Наталья Сергеевна, почему не запуганные? Она объясняет: "Я не понимаю, как можно молча наблюдать происходящее вокруг. Как можно быть бессловесным".

Лисицына, работавшая на "Электросиле" инженером-испытателем, в 1998 г. попала под сокращение. Через год удалось устроиться на ту же "Электросилу" по своей первоначальной рабочей специальности крановщицы мостового крана. А на предприятии сокращения и урезания, да частный хозяин-миллиардер каждый год ставит перед своими прислужниками задачу "сэкономить" ему фонд зарплаты. Она твёрдо знала, что так быть не должно. Потому захотела примкнуть к людям, которые считают так же, и спросила окружающих: "А коммунисты у нас есть?" (Её саму с юных лет называли коммунисткой за то, что люди считают идейностью).

Нашлись коммунисты. Наталья Сергеевна вступила в РКРП, узнала о причинах то-го, что творится в стране, и о мерах, которыми положение исправляется. На "Электросиле" создали организацию рабочего профсоюза "Защита", и она её возглавила.

Вот тут спокойствию обирал и подлипал пришёл конец. Сегодня - письмо в прокуратуру по поводу того, что администрация не выполняет колдоговор в части индексации зарплаты. Завтра - на предприятии появляется "боевой листок" профсоюза "Защита", подписанный "редактор Лисицына". Эти листки, надо заметить, очень горячее и жалящее врагов рабочего движения оружие. Каково, например, предцехкома карманного ФНПРовского профсоюза прочесть от Лисицыной "поздравление" с занятием теплого местечка, где от рабочих далеко, а указания начальства прямо в уши. Или дирекции отбиваться от преподнесённой "Защитой" информации о реальной стоимости рабочей силы, на фоне которой зарплату рабочих даже грошами назвать неприлично.

А главное, постоянный вопрос к рабочим: "Доколе будете лишь материть начальство в курилках? Пора понять, что цели работников противоположны целям хозяев предприятия". Поэтому с остервенением срывал менеджмент листки Лисицыной. Так что у администрации есть повод шипеть на Лисицыну и кричать, что от неё одна головная боль. Действительно, отвлекает от безмятежного набивания карманов.

Они положили сырой порох, Карл! Они хотят помешать тебе, Карл!
- Вот! Спасибо! Спасибо, Марта. Пусть завидуют! У кого есть ещё
такая женщина?
Тот самый Мюнхгаузен (из интернета).

Не верите словам барона?
Смеётесь за его спиной!
Ведь хороши лишь в разговорах
Махать со шпажкою рукой.

Не бойтесь. Шпагу я с печаткой
Не вашей кровью напою.
Плеснув в стекло вином, перчатку
Вам с секундантом не пошлю.

Не верить - это ваше дело.
Не вам под звёздами летать.
Но про барона неумело
Я не позволю клеветать.

Велите пушку. Порох чёрный.
И ядра тяжелей забить.
Поставьте пару эскадронов -
Сдержать толпы трусливой прыть.

Лечу я. Ровно в шесть. Не позже.
Потом на ужин в гости зван.
К тем, с кем беседовать мы можем
О том, что непонятно вам.

Ну что, готово? И вдруг криком
Прорезан ровный гул толпы -
"Они боятся! Приказ тихо -
На взлете чтоб разбился ты!

Поставят памятник герою,
Дадут посмертную медаль
И книжек выпустят горою -
Какой при жизни ты был враль."

Вот! Молодец! Моя невеста!
Вы, бюргеры, кто хоть во сне
О женщине такой небесной
Мечтал, молился и хотел!

Пройду с ней трудные дороги.
Дойдём до края мы земли.
И вместе на Луну в путь долгий
Мечтанья наши устремим!

Рецензии

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру - порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.