Дома где живет ребенок. Дети в детских домах не плачут: все равно никто не придет
Ежегодно детские дома отправляют во взрослую жизнь около 20 тысяч своих воспитанников. Из них 40 процентов попадает в тюрьму, столько же начинают бомжевать и 10 процентов кончают жизнь самоубийством.
Тех, кто справляется с адаптацией, ничтожно мало - всего 10 процентов, около 2 тысяч человек… «МК Черноземье» пообщался с бывшими детдомовцами, чтобы понять, в чем причина такой ужасающей статистики.
«Никто не учил нас быть женщинами»
— Только мое имя измени, пожалуйста, — говорит Алена Иванова, заправляя непослушную прядь волос за ухо. — Я сделала многое, чтобы меня не ассоциировали с детдомовской, и не говорю людям, что росла в интернате как раз из-за стереотипов. Они сильны, и с этим ничего поделать нельзя.
Алене — 28 лет, работает в крупной компании по разработке сайтов. Не замужем.
— Вопрос о браке сейчас самый главный, который мне задают девочки из детдома. Когда я говорю, что собираюсь родить лет в 35, они берутся за головы и очень сокрушаются по этому поводу. Разумеется, приводя в пример свои полусемьи, которые для меня примером не являются. Никого не хочу обидеть, но повторять ошибки своих родителей не планирую, а моя семья была именно «полу». Цельным зерном ее назвать было нельзя.
История Алены банальна. Такую же может рассказать большинство воспитанников детских домов.
— Мама страдала алкоголизмом, я воспитывалась бабушкой. Кто мой отец, не знаю. Даже чужую фамилию ношу. История моего появления на свет особой тайной не покрыта, однако я всю жизнь живу под фамилией второго мужа матери, который к моему зачатию не имел никакого отношения. В детский дом попала после смерти бабушки, которая изо всех сил пыталась дать мне начальное образование: она заставляла меня читать по слогам, хотя я это ненавидела. Я и ее ненавидела за это какое-то время, ведь на улице все гуляли, а я штудировала букварь. Сейчас мне очень стыдно за это. Читать научилась еще в детском саду. В школе читала быстрее всех. Только тогда я поняла, что делала моя бабушка, и сказала ей спасибо. На самом деле, до сих пор ей это говорю, хоть ее уже со мной давно нет.
На интернат Алена не жалуется.
— Я росла там, где воспитателям как раз было не все равно. Нас учили многому: готовить, стирать, убирать, делать ремонт. Однако в подобном образовании были серьезные минусы: никто не учил нас быть женщинами, правильно тратить деньги, никто толком не объяснил, что будет за пределами этого учреждения. После того как я окончила школу, и пришла пора покидать детский дом, я могла многое: петь, танцевать, декламировать Мандельштама, Пушкина, Блока и других великих. Но ни один из них не открыл мне тайны, как, например, верно распределить бюджет. Пришлось постигать это методом проб и ошибок. Первый и последний «женский секрет», который открыла мне мама, был таков: «Когда мужчина, которого ты любишь, придет с работы, не разговаривай с ним и не проси ни о чем. Сначала посади его за стол и накорми любимым блюдом. Потом проси, что хочешь». Тогда мне казалось это каким-то бредом. Сейчас я понимаю, что это работает.
Жизнь по ГОСТу
— Кормили отвратительно! В том смысле, что не давали жареную картошку, которую я так люблю. Тогда ненавидела салат из свеклы, сейчас готовлю. Там кормят по
ГОСТу: определенное меню, определенные порции. Может, потому что не было свободы выбора, еда казалась плохой. Не знаю. Сейчас, не поверишь, еда из «Макдоналдса» кажется мне хуже, чем там! Хотя во времена детдома думала, что ничего омерзительнее ее нет. Оказывается, есть — это гамбургер.
Эксцессов у нас почти не было: группы девочек, как правило, менее конфликтны, чем мальчуковые. Когда привозили новенькую, девочки сразу начинали показывать, где она будет спать, с кем в классе учиться, подробно рассказывали о распорядке дня. Удивительно, но мы находили язык мгновенно, без трений и напряжения. Сразу начинали меняться вещами: мы очень это любили. Сама понимаешь, мы все же девочки. В группе мальчиков все было по-другому: там долго присматривались к новичку, проверяли его, прощупывали, что ли. Там надо было сразу себя показать «альфа-самцом», иначе ты мог стать изгоем.
Знаешь, дети в детдомах делятся на два типа: тех, кто всегда сбегает, думая, что вокруг одни враги, и тех, кто из этих врагов делает себе друзей. Вот я отношусь ко второму типу. Мне легче скорректировать обстановку, чем убежать от нее. Ведь убежать от нее невозможно.
Самый сложный этап в жизни воспитанников интернатов — когда интернат покидаешь.
— Только спустя время начинаешь обзаводиться друзьями и знакомыми. Это не так легко сделать сразу. И это одна из причин, из-за которой нам тяжело ассимилироваться в общество. Поэтому многие продолжают поддерживать исключительно детдомовские связи. Не очень хорошая практика. Так гораздо сложнее сформировать новое окружение.
Алена не жалуется на недостаток поддержки от государства. Говорит, что материальной помощи было достаточно, но детям нужно было не только это.
— Думаю, многие из нас были бы гораздо успешнее, если бы могли понять свои основные проблемы и как-то решить их. В детских домах есть психологи, но они редко могут достучаться до детей. В основном мы проходим какие-то тесты, выбираем какую-то карточную ерунду из предложенных геометрических фигур. На этом все. Не знаю, кому это помогло. Мне — нет. Думаю, основная обязанность психолога в детском доме — понять, что за ребенок перед ним, «оценить ущерб» и ненавязчиво начать работу в индивидуальном порядке.
Еще нет «контрольного пакета», как я это называю. Когда ты покидаешь детдом, то получаешь листок, даже не помню с чем… Какие-то телефоны непонятные. Думаю, его сразу все выбрасывают. А должны давать не листок, а альманах с информацией о том, «кто виноват и что делать». Я не только о телефонах аварийных служб. Необходимо подробно описать выпускнику, куда он может обратиться, указать все: от номеров ближайших больниц до адресов ближайших недорогих парикмахерских. Ведь ты начинаешь жить один, тебе не больше 17 лет, а вызвать аварийку, если труба протекла, не можешь самостоятельно.
«Мы похожи на наших родителей, и в этом наша главная проблема»
— Из моего детского дома лишь человек десять легально неплохо зарабатывают. Для нас это гораздо легче, чем иметь нормальную семью. Все вместе еще не удавалось никому. Матери-одиночки, непутевые отцы… История повторяется? Да, безусловно. Мы похожи на своих родителей, и в этом наша главная проблема. Нельзя игнорировать генетическую информацию, но и делать вид, что она — основополагающий фактор в жизни, тоже нельзя. Самый оптимальный вариант — это признаться себе в том, что ты был рожден в семье, которая не готова была иметь детей. Все. Признался, поплакал, пожалел себя и пошел заводить будильник на завтра, потому что завтра новый день и его нельзя прожить как попало.
Вопрос об идеальной семье — самый сложный для меня и вообще для сирот. Это как спросить об идеале мужчины или женщины, матери или отца. Их нет, как и идеала семьи. Я планирую иметь семью, конечно. Но если не найду мужчину, который бы стал хорошим отцом и который бы видел во мне хорошую мать, оставлю эту затею. Возможно, потому что я страшно боюсь не справиться… Это немного на меня давит. Многие детдомовцы стараются побыстрее создать семью, которой толком ни у кого не было. Отсюда ранние браки, ранние разводы, страдания детей. Все по второму кругу. Я против этой цикличности.
И, увы, но я согласна со стереотипом: «Детдомовский — значит, неблагополучный». Это весьма прискорбно, но в большинстве случаев так и есть. Да, с родителями не повезло, трагедия, но жизнь на этом не заканчивается. Сейчас некоторых ребят, которых я знала близко, уже нет в живых. И погибли они по каким-то абсурдным причинам. Кого винить? Не знаю…
Мамы для них были идеальными
Надежда Асеева знала, кого винить. Судьбу, которая слишком жестоко и несправедливо обошлась с девочкой из благополучной семьи.
— У меня были замечательные родители. Причем оба руководители. И я помню, как в детстве на вопрос, кем я хочу стать, отвечала: «Начальником». В принципе, так и получилось. Сейчас, в свои 30 лет, занимаю пост топ-менеджера крупной сети магазинов в Тюменской области, куда переехала из Черноземья не так давно. К этому лежал долгий путь: два высших образования, три средне-специальных, куча курсов и дополнительных обучений. Иногда думаю, удалось бы мне это или нет, если бы родители были живы. Я не знаю ответа на этот вопрос. Скорее всего, меня бы просто «пристроили» на хорошее место и все. Слишком уж я была избалована. Представь себе девочку, которая до 13 лет не умела включить газовую плиту.
Счастливое детство для Нади закончилось, когда ей было 13.
— Родителей не стало в 97-м, и в стране был, прямо скажем, не лучший период. Мне очень повезло, что я вначале попала не в приемник-распределитель, а в приют. Там было нормальное питание, отличный присмотр. Ходила в обычную школу. Только дети в классе смотрели странно. Да и мне особенно дружить ни с кем не хотелось. Уже тогда я понимала, как жизнь меня мокнула в лужу.
Так прошло 9 месяцев. Потом был детский дом. Я навсегда запомнила первый день там. Сразу, как я зашла, в нос ударил запах горелой каши. Куча детей, одеты одинаково и бедненько. Нас сразу же повели в столовую. Порции маленькие, еда невкусная. Когда я думаю о детском доме, то вспоминаю, как постоянно хотелось есть. Помню, как вечером на ужине все набирали хлеб и ели, ели, ели. Самое классное было сходить на выходные к родственникам и принести еды. Сразу все собирались и начинали ее поглощать.
Тем летом моя жизнь изменилась. Нас отправили в пионерский лагерь, и посреди ночи я проснулась оттого, что около меня лежит парень. Я кое-как от него спряталась в комнате вожатых. А через пару дней подралась с парнем: сломанный нос, сотрясение и вечное понимание, что с мужчинами драться нельзя. Отношения с другими детдомовцами не складывались. Я была чужая, домашняя. У меня были хорошие любящие родители… Но знаешь, что странно? Эти дети, несмотря на все то, что им сделали их родители, никому не позволяли плохо сказать о маме. Мамы у них были идеальными. Одна из девочек после выхода из детского дома поставила памятник на могиле матери. Хотя мать пила, гуляла и не думала, что где-то есть дочка. Другую девочку мать выгоняла на мороз в легкой одежде. В каждой истории — боль. У кого-то родители сидели, у кого-то пили... При этом для детдомовцев они оставались самыми лучшими.
«Теперь я ничего не боюсь»
— Потом была зима, и это был кошмар. Холодно, из окон дуло, спали в теплых свитерах, штанах и носках. Сверху два тонких верблюжьих одеяла. Утром так не хотелось вставать и умываться. В школе тоже было сложно. Я училась в классе с домашними детьми. Все сытые, хорошо одетые, свободные в выборе друзей и развлечений, у всех дома — тепло и любовь, а у меня на душе только злость и обида. Почему это должно было произойти именно со мной? Чем я хуже?
При этом Надя тепло вспоминает воспитателей:
— Они просто выворачивались наизнанку, чтобы мы не чувствовали себя обделенными. Это сейчас куча спонсоров на каждый детский дом, а раньше такого не было. Год детского дома я выжила только на злости и упрямстве. Я хотела это пережить и не скатиться вниз.
Знаешь, я рада, что прожила это, мне теперь ничего не страшно. Жизнь ударила меня об стену, но я поняла, что никто мне ничем не обязан. Жаль поломанных судеб детей: одна девочка после детского дома сразу родила, несмотря на то, что осилила только 7 классов к 16 годам, парень пошел в тюрьму. Пару лет назад заходила туда — все изменилось: дети хорошо одеты, накормлены, у всех современные гаджеты. Только тоски в глазах меньше не стало…
Тема "ребенок в детском доме" очень непроста и требует самого серьезного внимания. Проблема часто не до конца осознается обществом. А между тем, обитателей детских домов в нашей стране с каждым годом всё больше. Статистика утверждает, что число беспризорников в России достигает сейчас двух миллионов. А количество обитателей детских домов увеличивается примерно на 170 000 человек в год.
Лишь в последнее десятилетие таких учреждений стало в три раза больше, чем раньше. Обитают в них не только фактические сироты, но и маленькие инвалиды, брошенные родителями, отобранные у алкоголиков, наркоманов и осуждённых. Есть специальные закрытые учреждения для тех, кто родился с врождёнными пороками, или такая форма, как детский дом-интернат для умственно отсталых детей. Условия жизни и содержания там не афишируются, и общество предпочитает закрыть на это глаза.
Как живут дети в детских домах
То, что творится в подобном замкнутом пространстве, по свидетельствам очевидцев, мало напоминает нормальные человеческие условия. Организации, спонсоры и просто неравнодушные люди пытаются сделать всё, что в их силах, чтобы помочь таким детям. Они собирают деньги, финансируют поездки, организуют благотворительные концерты, закупают для сиротских учреждений мебель и бытовую технику. Но все эти, несомненно, благие дела направлены на улучшение внешних условий существования сирот.
А между тем, проблема детей в детских домах намного серьезнее, глубже, и заключается она в том, что, создав таким воспитанникам человеческие условия, накормив, обогрев и отмыв, мы не решим главные проблемы - отсутствия любви и личного индивидуального общения с матерью и другими родными, близкими людьми.
Государственное воспитание - гарантии и проблемы
Решить данную проблему только деньгами невозможно. Как известно, оставшиеся без родителей дети в нашей стране попадают под опеку государства. В России форма воспитания сирот главным образом существует в виде государственных крупных детских домов, каждый из которых рассчитан на число проживающих от 100 до 200. Преимущество государственной системы обеспечения заключается, главным образом, в социальных гарантиях - получении собственного жилья по достижении совершеннолетнего возраста, бесплатном втором образовании и так далее. Это - несомненный плюс. Но если говорить о деле воспитания, то, по большому счёту, государству оно не под силу.
Неумолимая статистика свидетельствует - не более десятой части выпускников детских домов, став взрослыми, находят себе достойное место в социуме и ведут нормальную жизнь. Почти половина (около 40%) становятся алкоголиками и наркоманами, столько же совершают преступления, а около 10% выпускников предпринимают попытки суицида. Отчего же такая страшная статистика? Думается, все дело в серьезных изъянах системы государственного воспитания сирот.
Детский дом - возраст детей и переход по цепочке
Построена такая система по принципу конвейера. Если малыш остался без родителей, ему суждено путешествовать по цепочке, переходя последовательно в ряд учреждений. До трех-четырех лет маленькие сироты содержатся в домах ребенка, затем их отправляют в детский дом, а по достижении семилетнего возраста местом постоянного жительства воспитанника становится школа-интернат. Отличается такое учреждение от детского дома наличием собственного учебного заведения.
В рамках последнего также зачастую существует разделение на младшую школу и старшие классы. И те и другие имеют своих учителей и воспитателей, располагаются в разных корпусах. В итоге в течение жизни детдомовские дети не менее трех-четырех раз меняют коллективы, воспитателей и среду сверстников. Они привыкают к тому, что окружающие взрослые - временное явление, и скоро будут другие.
По штатным нормативам на 10 детей приходится всего лишь одна воспитательская ставка, в летний период - один человек на 15 детей. Никакого реального присмотра или настоящего внимания ребенок в детском доме, конечно же, не получает.
О повседневной жизни
Другая проблема и характерная особенность - в замкнутости мира сирот. Как живут дети в детских домах? И учатся, и общаются они, круглосуточно варясь в среде таких же обездоленных. Летом обычно коллектив отправляют на отдых, где детям предстоит контактировать с такими же, как они сами, представителями других казенных учреждений. В результате ребёнок не видит сверстников из нормальных благополучных семей и не имеет представления о том, как общаться в реальном мире.
Дети из детского дома не привыкают к труду с малолетства, как бывает в нормальных семьях. Их некому приучить и объяснить необходимость заботиться о себе и о близких, в результате работать они не могут и не хотят. Им известно, что государство обязано позаботиться о том, чтобы подопечные были одеты и накормлены. Необходимости в собственном обслуживании нет. Более того, любая работа (например, помощь на кухне) под запретом, регламентированным нормами гигиены и техники безопасности.
Отсутствие элементарных бытовых навыков (приготовить еду, прибраться в комнате, зашить одежду) порождает самое настоящее иждивенчество. И дело даже не в банальной лени. Данная порочная практика губительно сказывается на формировании личности и способности решать проблемы самостоятельно.
О самостоятельности
Ограниченное, до предела зарегламентированное общение со взрослыми в условиях группы никак не стимулирует развитие ребенка в детском доме в плане самостоятельности. Наличие обязательного твёрдого распорядка дня и контроль со стороны взрослых отсекает всякую необходимость самодисциплины и планирования ребёнком собственных действий. Детдомовские дети с младенчества привыкают лишь выполнять чужие указания.
Как результат, выпускники казенных учреждений к жизни никак не приспособлены. Получив жилье, они не знают, как жить в одиночку, самостоятельно заботиться о себе в быту. У таких детей нет навыка покупки продуктов, приготовления пищи, грамотного расходования денег. Нормальная семейная жизнь для них - тайна за семью печатями. В людях такие выпускники совершенно не разбираются, и в результате очень и очень часто попадают в криминальные структуры или просто спиваются.
Печальный результат
Даже во внешне благополучных детских домах, где поддерживается дисциплина, не отмечено вопиющих случаев жестокого обращения, детям некому привить и дать хотя бы элементарные понятия о жизни в обществе. Такой расклад, к сожалению, порожден самой системой централизованного государственного воспитания сирот.
Педагогические задачи в детских домах чаще всего сводятся к отсутствию ЧП и широкой огласки. Сиротам-старшеклассникам объясняют права ребенка в детском доме и по выходу из него (на жилье, пособие, бесплатное образование). Но данный процесс ведет лишь к тому, что те забывают о всяких обязанностях и помнят лишь, что им все-все должны - начиная с государства и кончая ближайшим окружением.
Многие дети из детского дома, выросшие без духовно-нравственного стержня, склонны к эгоизму и деградации. Стать полноценными членами общества им уже практически невозможно.
Альтернатива есть...
Выводы печальны: большой государственный детский дом-интернат в качестве формы воспитания сирот целиком и полностью доказал свою неэффективность. Но что можно предложить взамен? Среди специалистов считается, что оптимальным для таких детей может стать лишь усыновление. Так как только семья может дать то, чем ребенок в детском доме обделён в казенной среде.
Знающие не понаслышке о жизни в приемных семьях твердо уверены в необходимости государственной помощи людям, решившимся на подвиг воспитания чужого ребенка-сироты. Таким родителям необходима поддержка государства, общества и церкви, так как у приемных родителей с их нелегкими обязанностями всегда масса проблем и сложных вопросов.
Имеются патронатные семьи, способные заменить детский дом-интернат. При этом государство платит родителям зарплату, и никакой тайны усыновления не существует - сирота знает, кто он и откуда. В остальном же такой воспитанник - полноправный член семьи.
Еще вариант
Другая форма организации жизни сирот - семейный детский дом. По такому пути часто идут негосударственные заведения подобного типа. Жилые помещения там могут быть поделены на отдельные квартиры, "семьи" состоят из 6-8 детей, мамы, официально назначенной на эту должность, и ее помощницы. Дети все вместе и по очереди заняты покупкой продуктов, готовкой и всеми необходимыми домашними делами. Ребенок в детском доме подобного типа ощущает себя членом большой дружной семьи.
Также интересен опыт детских деревень SOS, в устройстве которых реализована модель воспитания педагога из Австрии. В нашей стране имеются три подобных деревни. Цель их - также максимально приблизить условия жизни воспитанников к семейным.
Кроме того, существуют детские дома малокомплектного типа. Устроены они по образу и подобию обычного казенного учреждения, но число детей там значительно меньше - порой не более 20 или 30 человек. В таких масштабах обстановку гораздо проще сделать домашней, чем в огромном интернате. Ребенок в детском доме такого типа посещает обычную школу и общается с ровесниками из нормальных семей.
Спасет ли православная церковь?
Многие воспитатели и общественные деятели считают, что к работе в государственных детских учреждениях следует привлекать представителей церкви, ведь каждый человек нуждается в пище для души, наличии нравственных идеалов и формировании моральных устоев. Сиротам, лишенным родительского тепла, это нужно вдвойне.
Именно потому православные детские дома могли бы оказаться островком спасения для таких детей в современном мире бездуховности и отсутствия каких-либо ориентиров. Созданное при храме подобное учреждение воспитания обладает и другим важным преимуществом - церковная община неким образом способна заменить детдомовцу отсутствующую семью. В приходе воспитанники заводят друзей, укрепляют духовные и социальные связи.
Не все так просто
Почему же такая форма, как православный детский дом до сих пор не получила широкого распространения? Проблема - в наличии множества сложностей самого разного характера - юридических, материальных, дефицита воспитательских кадров. Финансовые проблемы - прежде всего, в отсутствии необходимых помещений. Даже самый скромный приют потребует отдельного здания или его части.
Благотворители также не слишком охотно выделяют средства на финансирование подобных проектов. Но даже если спонсоры находятся, бюрократические сложности при регистрации таких приютов практически непреодолимы. Многочисленные комиссии, от решения которых зависит получение разрешения, придираются к малейшим отклонениям от существующих формальных инструкций, притом, что большинство финансируемых государством больших детских домов существует на фоне великого множества серьезных нарушений, в том числе и юридических.
Получается, что церковный детский приют возможен лишь в условиях нелегального существования. Государством не предусмотрено никаких правовых актов, способных регламентировать воспитание церковью детей-сирот, и, соответственно, оно не выделяет на это денег. Без централизованного финансирования (лишь на деньги спонсоров) существовать детскому дому трудно - практически нереально.
О денежном вопросе
Финансируются же в нашей стране лишь государственные учреждения, в которых, согласно Закону об образовании, воспитание должно быть светским. То есть устройство храмов под запретом, обучение детей вере не дозволяется.
Насколько экономически эффективны детские дома? Содержание детей в государственном учреждении влетает в копеечку. Ни одна семья не тратит на детское воспитание сумму, которая выделяется на него в детдоме. Она составляет около 60000 руб. ежегодно. Практика показывает, что эти деньги расходуются не слишком эффективно. В той же патронатной семье, где эта цифра втрое меньше, дети получают всё необходимое и, сверх того, так нужную им заботу и опеку приемных родителей.
О морально-этической стороне дела
Еще одна серьезная проблема детских домов - отсутствие квалифицированных и ответственных воспитателей. Такая работа требует затрат огромного количества душевных и физических сил. Она в прямом смысле слова предполагает самоотверженное служение, ведь зарплаты у педагогов просто смешные.
Часто в детские дома идут работать, по большому счёту, случайные люди. У них нет ни любви к подопечным, ни запаса терпения, столь необходимого в работе с обездоленными сиротами. Безнаказанность воспитателей в закрытой детдомовской системе приводит к искушению бесконтрольно командовать, упиваясь собственной властью. Порой дело доходит до крайних случаев, которые, время от времени, попадают в печать и СМИ.
Очень сложный вопрос о телесных наказаниях, которые находятся под официальным запретом, но существование их и, более того, широкая практика применения на самом деле - ни для кого не секрет. Впрочем, данная проблема характерна отнюдь не только для детских домов - это головная боль всей современной воспитательной системы.
Семейная прогулка в семье Истоминых 19-летний Лев жил в детском доме с рождения. И только в 8 классе, когда надежды, что кто-то заберет его в семью, почти не осталось, он познакомился со своими приемными родителями. «Это было на дне рождения моей будущей сестры Насти, которую родители в этот момент забирали к себе в семью. С Настей мы пробыли в одном детском доме 5 лет. Ее выбрали, а она пригласила меня на свой последний день рождения в детском доме, который отмечали вместе с родителями. Тут мы с родителями друг друга и заметили. Это было в январе. А уже весной мне предложили окончательно стать членом их семьи. Сомнений не было, я этого очень хотел и ждал», — говорит Лев. Уже 4 года он живет в семье. У его приемных родителей Ланы и Игоря Истоминых 8 детей, кровные и приемные. Детские дома бывают разные, но общие принципы жизни похожи. Вот что рассказывает Лев: «В интернате растут настоящие бунтари: всё твоё свободное время посвящено таким вещам, как постоянные проверки, из-за которых тебя заставляют вылизывать каждый уголок. Зимой — уборка снега, который всё падает и падает, сколько его не убирай, осенью — уборка листьев (всегда задавался вопросом, а почему нельзя подождать, когда опадут все листья, а потом уже за пару дней всё убрать, зачем убирать каждый день?). Постоянно какие-то скучные мероприятия типа «А сегодня мы пойдём в такую-то школу смотреть их музей». Хочется, чтобы тебя оставили в покое после учёбы и дали хоть немного свободного времени. Отсюда и протесты. К 8 классу приходили к такой мысли: детдом — это либо армия, либо тюрьма. И там, и там есть строгий режим, нет свобод, комнаты коридорного типа, ну и так далее. Отсюда ненависть к интернату и всей жизни в целом».
Лев замечает, что и в детском доме у ребенка те же проблемы, что и у домашнего. «Просто в семье ребёнок думает: «Как же так, другие ребята живут с крутыми родаками, у них насыщенная жизнь, не то что у меня». А у интернатовского другая форма: «Как же так, домашние так круто живут, а мне приходится страдать». Домашний время от времени думает сбежать из дома, а интернатовкий — из интерната». И конечно, все детдомовцы, признается Лев, мечтают поскорее выйти из интерната (так же, как домашние дети мечтают закончить школу). «Хотя не все знают, чем заняться после выхода. Как правило, есть какое-то представление о том, кем хочешь стать, но в целом у детдомовцев мысли такие, например: «Я пока точно не знаю, что там, но уверен, что там крутая насыщенная жизнь, там свобода. Как только выйду из интерната, стану крутым ветеринаром и буду зарабатывать много денег»».
«Я, сколько себя помню, всегда мечтал узнать, что такое семья, я очень хотел стать домашним, — говорит Лев. — Но меня ни разу не выбрали. Даже пообщаться не пришли ни разу. К 14 годам я понял, что уже шансов нет, всё. Хотелось удариться во все тяжкие. И тут вдруг… Так неожиданно! Я не сомневался, я сразу согласился. Страха перед жизнью в семье не было. Было лишь интригующее ожидание чего-то нового, незнакомого, но очень интересного».
Сейчас Лев — студент факультета «Прикладная математика и информационные технологии» по направлению «Бизнес-информатика» Финансового Университета при Правительстве РФ. «Про свою будущую семью я пока не думал. Сегодня мне достаточно моих родителей, братьев и сестёр, чтобы чувствовать себя счастливым».
Комментарий эксперта
Елизавета Матосова, психолог благотворительного фонда « Арифметика добра »:Ребёнок, оказавшийся в детском доме, вынужден адаптироваться к ситуации и привыкать жить в сложившихся обстоятельствах. Самая большая беда в этом, что от него ничего не зависит, его жизнью распоряжаются другие люди, и он никак не может на это влиять.
В зависимости от характера ребёнка, может формироваться две стратегии поведения: одна под девизом «что воля, что неволя», которая выражается в апатичном поведении, бездействии, соглашательстве, и такого ребёнка взрослым становится жалко, хочется сделать что-то за него. Ну а другая линия поведения — по принципу «мне все нипочём», и тогда ребёнок сопротивляется, что есть силы, агрессирует, проявляет антисоциальное поведение, и такой ребёнок вызывает негативные эмоции у взрослых, его хочется усмирить, «поставить на место». В подростковом возрасте эти особенности характера становятся особенно заметными. Подростковый бунт неизбежен, как в кровных семьях, так и в детских учреждениях. Только разница в том, что в кровной семье этого «подавленного» или «бунтующего» подростка воспринимают как часть себя, своей семьи, и относятся к его проявлениям с пониманием и с желанием помочь, а к ребёнку из системы предъявляют завышенные требования, в соответствии с ожиданиями общества.
Спрашивает ли кто-нибудь ребёнка, что он чувствует? Интересно ли кому-нибудь, о чем он думает? Вряд ли. Чаще можно услышать назидательные беседы с ним о том, что ему «нужно хорошо учиться», «взяться за голову», «прилично вести себя». Все это правильные слова, но они имеют мало отношения к личности ребёнка. Кто его воспринимает личностью в учреждении? Для воспитателей и учителей, даже самых хороших, он «очередной» в их группе или классе, до него они видели «таких же» и после него ещё придут «следующие». Вы можете себе представить подобное отношение к детям в семьях? Нет! В семье у родителей с каждым ребёнком складываются отношения, ничем не похожие на отношения с другими детьми, знание индивидуальных особенностей ребёнка помогают найти к нему свой подход.
Как же быть детям, которые остались без попечения родителей? Кто их услышит, утешит, поддержит и будет рядом в трудную минуту? Кому они смогут довериться и рассказать о душевных ранах, которые, даже когда зарубцуются, все равно болят? И вот здесь на помощь приходят приемные семьи. Приняв ребёнка в семью, его можно отогреть и обеспечить ему тот необходимый жизненный фундамент, на который он сможет опираться в дальнейшем. Только в семье ребенок может научиться таким вещам, как взаимоподдержка и взаимовыручка. Находясь в одной связке, понимать, что его никогда не бросят, и не оставят одного, как бы он себя не вёл, всегда придут на помощь, и в случае необходимости защитят. Только получив такой опыт, удовлетворив базовые потребности в принятии и любви и надежности, подросток может начать задумываться о своём будущем и смотреть вперёд. Раньше у него такой возможности не возникает, он не может планировать своё будущее, так как постоянно находится в подвешенном состоянии и страхе за свою жизнь. Учиться в этом состоянии невозможно, а тем более хорошо учиться. Только очень сильные духом дети могут себе это позволить. Они противостоят. Только надо понимать, что проявляться это «противостояние» может во всем, а не только в учебе, и это может не нравиться окружающим.
Хотят ли дети в семьи? Конечно, хотят, только кто-то из них до сих пор надеется, что их заберут родственники, поэтому отказываются идти в приемные семьи, другие боятся, что их там не полюбят и не примут… Поэтому им не так страшно поехать в семью на каникулы. Познакомиться, присмотреться, хоть немного отогреться, поверить в себя и в вас, тех, кто, возможно, сможет стать им опорой сейчас и поддержать их в будущем.
Текст: Марина Лепина
Узнать больше о жизни детей, оставшихся без попечения родителей, можно на сайте фонда «
Процедура лишения родительских прав и помещения ребенка в детский дом неоднократно описана, хорошо известна усыновителям и тем, кто занимается устройством детей в семью. О чувствах детей, которых забирают из семьи, написано гораздо меньше, а ведь именно этот опыт сказывается затем на всей жизни ребенка из детского дома.
Решение об отобрании ребенка из семьи принимается органами опеки и милицией в тех случаях, когда, во-первых, социальное неблагополучие в семье носит хронический характер, и, во-вторых, существует непосредственная угроза жизни и здоровью ребенка. При этом с самим ребенком никто не обсуждает происходящего. То есть ребенок как бы является «объектом».
Очевидно, что мотив действий представителей органов опеки — защита ребенка и его прав. А что происходит с точки зрения ребенка? У ребенка была его жизнь, в которой, возможно, ему многое не нравилось, но, тем не менее, это был его привычный, «собственный» мир. Если родители не были крайне жестоки с ребенком и он не убегал из дома сам, то это означает, что отобрание происходит против воли ребенка .
С точки зрения ребенка: «виноват и наказан»
Попробуйте представить себе следующую ситуацию: вы — ребенок, живете с мамой, бабушкой, братом и сестрой в своей квартире. Вам не всегда хватает еды, игрушек, но вы привыкли, что спите с братом и сестрой на одном диване. К маме с бабушкой периодически приходят какие-то люди, с которыми они вместе шумят и пьют на кухне, у мамы часто меняется настроение, в зависимости от этого она может обнимать вас или внезапно раскричаться и даже побить. От нее часто пахнет спиртным, вы знаете этот запах, но он для вас неразрывно связан с матерью. В соседних с вашим дворах вы знаете все закоулки и все интересные места для игр, среди дворовых ребят у вас есть друзья и враги. Бабушка говорит, что осенью вы пойдете в школу, и там будет бесплатное питание, потому что у вас многодетная семья.
Однажды к вам в дом приходят две женщины, про одну из них мама говорит, что она из милиции. Они разговаривают с мамой на кухне на повышенных тонах, мама начинает ругаться и говорит: «Это мои дети. Это никого не касается! Не ваше дело! Как хочу, так и живу! Преступников лучше бы ловили, чего к нам пристали!» и т.д. Потом они с бабушкой обсуждают, что надо бы маме устроиться на работу, но нет ничего для нее подходящего.
В течение недели в доме нет пьяных компаний, бабушка прибралась в комнатах. Но еще через некоторое время все опять становится как прежде: мама не работает, домой приходят разные люди, с которыми она опять выпивает. Затем как-то раз вы слышите разговор между мамой и бабушкой, что пришла какая-то повестка. Мама сначала плачет, а вечером они с бабушкой сильно напиваются. Утром мама говорит: «Проспали, ну и наплевать!».
На следующий день утром раздается звонок в дверь. Полусонная мама на пороге ругается матом и пытается не впустить в квартиру пришедших, а бабушка говорит вам, чтобы вы собирались, что вы поедете в санаторий. Бабушка почему-то плачет, а в коридоре разгорается скандал, маму удерживают, потому что она пытается драться, ругается матом, что-то кричит про правительство, «сволочей из милиции» и т.д.
Вы не понимаете, что происходит, но таких ситуаций в вашей жизни еще не было, и вы чувствуете, что происходит что-то серьезное. Вас вместе с братом и сестрой выводят из квартиры незнакомые вам люди (их трое). Они говорят, чтобы вы не боялись, что вы поедете в санаторий, что там вам будет хорошо: вас будут кормить, у вас будет новая одежда и книжки. Вас сажают в машину, и вы куда-то едете.
Затем машина останавливается возле какого-то здания, уводят вашу сестру и говорят, что она тут останется, так как здесь живут маленькие дети до 3 лет. Вам это непонятно, но машина едет дальше. Машина долго едет, выезжает за город и останавливается возле какого-то забора. Ворота открываются, машина въезжает внутрь. Вы видите, что оказались на огороженной территории, вас со старшим братом выводят из машины. Вы входите в здание.
Люди, которые вас привезли, говорят взрослым, которые встречают вас в вестибюле, ваши имена и фамилии, подписывают какие-то бумаги, говорят вам, чтобы вы не боялись, и куда-то уходят. Новые взрослые куда-то вас ведут, в помещении с кафельными стенами и полом вас раздевают, забирают вашу одежду, говоря, что «эту грязь невозможно отстирать и вам дадут другое».
Потом говорят про каких-то насекомых и стригут вас налысо. Потом вас ведут мыться, и первый раз в жизни вы моетесь чем-то колючим, что дерет вам кожу, мыло щиплет глаза, и вы плачете. Кто-то вытирает вам лицо жестким вафельным полотенцем. Вам дают новые вещи и говорят, чтобы вы их одели. Вы не хотите, так как это не ваша одежда, но вам говорят, что вашей одежды больше нет, что она вся сгнила от грязи и ее выкинули, и у вас теперь новая одежда — гораздо лучше старой. Вы одеваете пахнущую чем-то чужим и непривычную одежду.
Вас ведут по коридору, брату говорят, что его отведут в группу для старших детей, и вы теряете его из вида. Вас приводят в большую комнату, где стоит много кроватей. Вам показывают ваше место, говорят, что тумбочку вы будете делить с каким-то другим ребенком, что все дети сейчас на прогулке, но скоро они придут, и вы будете обедать вместе с ними. Вас оставляют в одиночестве в этой комнате, вы садитесь на кровать и ждете...
Что означает для ребенка расставание с семьей
Какие чувства возникают при чтении этого текста и ощущении себя в роли ребенка в такой ситуации?
Какие появляются мысли, ощущения?
Каково это — такой отъезд из дома с незнакомыми людьми неизвестно куда?
Каково оказаться в незнакомом месте в полной неизвестности — что будет дальше? Разлучиться по очереди со всеми близкими и не знать, где они и будет ли возможность увидеть их когда-либо еще?
Лишиться всех своих вещей, включая нижнее белье, и волос?
Чего хотелось бы в такой ситуации от окружающих взрослых?
Если уж такой переезд необходим, как бы хотелось, чтобы он происходил?
Что бы хотелось знать про своих близких? Важна ли была бы возможность видеться с ними время от времени?
Очень часто люди не дают себе труда задуматься о том, что означает для ребенка расставание с семьей. «Ну, живет ребенок в детском доме — так у него жизнь сложилась, и нечего драматизировать ситуацию». Тем не менее для ребенка эта ситуация очень драматична. Первый шаг, который взрослые обязаны сделать, когда действительно интересуются жизнью ребенка, — признать его чувства в этой ситуации и то, что подобного рода событие не может пройти бесследно, потому что, по сути, является для ребенка крушением его мира.
Разлуку с семьей ребенок расценивает как отверждение («родители позволили этому произойти»), и результатом становятся негативные представления о себе и о людях. «Я никому не нужен», «Я — плохой ребенок, меня нельзя любить», «На взрослых нельзя рассчитывать, они бросят тебя в любой момент», — это убеждения, к которым в большинстве своем приходят дети, покинутые своими родителями.
Один мальчик, попавший в детский дом, говорил о себе: «Я — лишенный родительских прав». Это высказывание очень верно отражает суть происходящего: ребенок — жертва обстоятельств, но в результате он теряет больше всех. Семью, близких людей, дом, личную свободу. Это приносит боль и воспринимается как наказание. Любое наказание бывает за что-то, и единственное объяснение, которое могут найти дети в такой ситуации, — это то, что они «плохие».
Безвыходность ситуации в том, что представления о себе в значительной степени определяют поведение человека. Представление о себе как о «плохом», боль от переживаемой жизненной катастрофы, обилие агрессивных поведенческих моделей в жизненном опыте (семья, социальное окружение) приводят к тому, что рано или поздно такие дети становятся социальными деструкторами.
Чтобы прервать этот «фатальный круг неблагополучия» и действительно помочь ребенку, необходимо работать и с его переживаниями в связи с утратой семьи, и с травматическим жизненным опытом, прорабатывать его актуальные жизненные проблемы, находя альтернативные модели поведения. Дать возможность успешной социальной самореализации и помочь в формировании мотивов для нее. Отдельная задача в работе с ребенком — формирование позитивной модели будущего, навык постановки целей и их достижения. Все это сложная, трудоемкая и кропотливая работа, требующая участия большого количества людей и системного подхода. Но без нее ребенок не получит «второго шанса» в своей жизни.
Мария Капилина (Пичугина)
Татьяна Панюшева
Купить эту книгу
Комментировать статью "Расставание с семьей и переезд в детский дом глазами ребенка"
(Взять ребенка из детдома). Бессмысленная жизнь. О моей семье: мне 43 года, есть некоторые проблемы со здоровьем (гипертония, заболевание щитовидной железы, опухоль гипофиза мозга), но в целом я полна сил, энергии и во мне много нерастраченной...
Обсуждение
Согласна с советами про собаку. и позитив и забот куча и занятий в свободное время масса!
Имхо, брать ребенка в такой ситуации просто безответственно. Вы описали нехилый такой ряд заболеваний. Хотя я и не понимаю, как может быть много энергии у человека, у которого " гипертония, заболевание щитовидной железы, опухоль гипофиза мозга".
Надо бы понимать, что ребенок - это не решение ваших проблем (Ваших, Вашего мужа). Ребенок - это 100% новые проблемы. А уж будет ли при этом радость от чужого ребенка никто не знает. Я считаю, что свой-родной дает силы в том числе благодаря биологической связи, начинаешь преодолевать то, о чем и помыслить не мог. А вот чтобы брать неродных биологически детей нужно быть очень особенными людьми.
Безответственность мужа налицо опять же. В парки да в цирки ходить собрался, мечтатель.
И кстати мне очень и очень странно всегда (не первый раз) слышать, что, принимая решение родить или взять после 40 ребенка, мнение взрослых (и вообще детей) не учитывается.
Я бы искала другие методы преодоления КСВ, хандры, запоздалых материнских и отцовских инстинктов и так далее. А ребенка как таблеточку не рассматривала бы.
Раздел: Детские дома (соседи дети сироты). Дети -сироты, получившие бесплатное жилье, превратили в кошмар жизнь своих соседей в новостройках. Хочется, как тот депутат, воскликнуть в восторге от самого себя: Каждому ребёнку приёмную семью! Детдома Закрыть!
Обсуждение
Ну что ж, хорошая новость. Значит, жильё детям-сиротам всё-таки выделяют.)
вот у нас дебиёты дали целый дом детдомовцам. Теперь разгребают.
После этого решили лучше по паре квартир в новостройках выделять, чем целиком подъезд или дом.
Раздел: Детские дома (куда должны передовать личное дело детей сирот после училеща). Жизнь детей -сирот после выпуска из ДД. После вчерашнего телефонного разговора со знакомой воспитанницей детского дома задумалась. Девочке 15 лет, закончила 9-ый класс.
Обсуждение
По последней работе по профориентированию. Посетили несколько школ-интернатов. Дети уже там,в департаменте расписаны по пту. В лучшем случае-в самое ближайшее к месту прописки,а так по плану. 2 налево,три направо.
Первый момент: принципиально, девочка выпускница обычного или коррекционного детского дома. Если 9 классов коррекционного - поступить в колледж ребенку практически нереально: их, действительно оптом засовают в ПТУ, и то - не все ПТУ стремятся брать коррекционных. Да и в аттестате за 9 класс у них нет химии, физики и т.д. - коррекционные дети эти предметы не проходят. А в колледже нужны.
Если девочка окончила общеобразовательное учреждение, то, если у вас есть желание и возможности, можете сами попробовать определить ее в другой колледж(с общежитием).
Это не невозможно. Но весьма хлопотно.
Мы хотели трех девочек из региона перетащить на учебу в Москву. Просили соцпедагогов оставить хотя бы копии документов, чтобы мы сами смогли их подать в Москве. Но детей распихали по разным учебным заведениям области и даже не оставили нам копий документов для поступления. В итоге, мы забирали со всех мест будущей учебы копии, сами фотографировали девчонок, сами возили детей на собеседования, сами, в дальнейшем, и оригиналы документов забирали из разных мест и перевозили их в Москву. Детдом был не сильно в восторге. На нашей стороне, правда, была завуч. Потому и детей нам спокойно отдавали, когда мы их возили в столицу.
В итоге дети учатся в Москве и по другим профессиям, чем для них выбрал детский дом. Хотя времени это заняло изрядно)
За год до того привозили поступать в вуз мальчишек. Но тут нам сразу оригиналы документов на руки дали. Но все поездки-договоренности-экзамены и прочее - тоже исключительно нашими силами.
Обсуждение вопросов усыновления, форм устройства детей в семьи, воспитания приемных детей, взаимодействия с опекой, обучение в школе приемных родителей. Раздел: Опека (хочу вернуть приемного ребенка). Приемная дочь рушит нашу жизнь.
Обсуждение
Моей дочери 4. Точное описание ее. Только у нас нет младших детей. Когда младше была - было хуже. Несмотря ни в а что - это наша обожаемая дочь! Автор - вы исчадие ада. Даже не потому что не любите ребёнка и хотите вернуть,потому что вы ее взяли, чтобы случать и портить ей жизнь. Зачем брали? Хотели играть в добрею тетеньку? Хотели спасти мир? Сделать добро? Так вот, надо было выключить в голове псивдогуманизм и ответить себе честно на все вопросы!
Психология это наука,но и так видно у вас нет любви к этому ребенку. Вас больше волнует общественное мнение,а не внутреннее состояние девочки. Ответьте себе честно,зачем вы ее удочерили? Если сами родитьеще хотите. Девочку надо вернуть сейчас,дальше будет хуже для нее,потому как она лишняя в вашей семье. Мне очень жаль. Надо подумать перед усыновлением детей,тем более если есть свои родные кровные. Для вас она солнышком никогда не станет. Вы свои комплексы и проблемы вымещает на ней. У нас есть пример девочки в семье,выросла замечательным солнцем для всей семьи,а почему?? Да потому что её хотели и любили. Вот вам ответ психолога. Не надо и тратиться. Будьте счастливы.
25.10.2018 08:59:28, Людмила Милажизнь в детдоме. Юридические и правовые аспекты. Усыновление. Обсуждение вопросов усыновления, форм устройства детей в семьи воспоминания о жизне в детском доме. Начала читать, думала, что речь идет о послевоенных годах, а оказывается весь этот ужас происходил...
Обсуждение
Не изменилось. Только теперь вместо довоенных курточек одеваются в заграничные обноски second hand (из которых воспитатели сначала выбирают себе, что получше.) Я могла бы нагрузить конфу другими подробностями, да зачем...
Вопрос тут был насчет усыновленных подростков - не знаю, подходим мы под категорию или нет - Денису было 12 на момент усыновления, сейчас 15, то есть для него никакой тайны усыновления не существует. Ну что могу сказать... трудно. Очень трудно. Я была готова к трудностям, но одно дело читать про них в книге, а другое - жить с ними. Да еще он у меня Дракон, с восточным темпераментом. Чуть что - аж пар из ушей идет. Но и прогресс очень большой. Самый большой стресс - учеба, отчасти из-за сильной запущенности, отчасти из-за языковых трудностей.
Спасибо, что вытащили статью Саши Гезалова на конфу,я побоялся это делать, потом забыл.
К сожалению и сейчас этого полно. Есть такой город Дзержинск, там есть коррекционный ДД, относительно современный, но бедный и злой из него постоянно бегут дети. В сетябре на 1м канале начнётся цикла передач "Путёвка в жизнь" первой должна быть передача "беспризорные" там будет сюжет и ребёнок беглец, живущий на свалке. Правда не уверен, что именно эта передача дойдёт до эфира т.к. она закончилась фиаско, журналисты планировали, что ребёнка все кинутся спасать и явят чудо - решат его судьбу, но получилось иначе.
Сексуальная тема для воспитанника детского дома особа важна, так зачастую бывает, закрыта для обсуждения, что лишает полноценной картины восприятия мира. Для того чтобы тема была ясна и понятна проведу ее через личный опыт.
Как писала ранее, к сожалению, мой опыт познавания различий между девочками и мальчиками несколько усложнился, так как подвергалась сексуальному насилию со стороны двоюродного брата с 7-ми до 10-ти лет. Что говорить это сильно озлобило, всего боялась, была наполнена ненавистью от макушки и до пяток. Сейчас у меня растет прелестная девочка-дочка того же возраста, и если бы не муж, который постоянно «снимает» мою боль, я была бы настолько тревожной мамой, что наверно боялась бы и букашки ползущей в сторону дочери. Дочь уже лет с шести заявила, что мальчики от девочек отличаются «колбаской», и тут для меня прозвенел колокольчик, что пора объяснять, различия и объяснять поведение. В этом возрасте я жила еще со своей мамой, но она была вечно пьяна или отсутствовала и в большинстве случаев, мои вопросы о мальчиках оставались без ответа. Никто не мог объяснить мне как мальчик должен обращаться к девочке, как общаться, как делать так, чтобы мальчики тебя защищали и пр.; никто не мог ответить на вопросы по плохому отношению, непониманию, отвержению, унижению и как себя защитить в этом случае и пр. Помню, когда произошел «первый раз» в 7 лет, мне некому было рассказать, хотелось кричать об этом, всем своим поведением показывала, что со мной что-то не так, но никто не видел. Единственное, не знаю.. может это чудо.. но я чувствовала невинность своей души, это помогало смотреть мне с верой в хорошее будущее.
В 10 лет меня и мою сестру забрали в приют. Первая ночь в изоляторе запомнилась в деталях. После «приемных процедур» мы легли спать, с нами поселили еще девушку и юношу, так этот юноша всю ночь предлагал девушке обогреть ее постель, от его настойчивых предложений, не могли уснуть ни я, ни сестренка, ни эта бедная девушка. В приюте было проще жить, чем в детском доме, так как дети приходят и уходят, и не успеваешь узнать их, но даже при таком потоке, запросы на «взрослую жизнь» были явно заметны.
До 14 лет была «молчуном», лишь по счастливой случайности нашему психологу удалось меня разговорить, после чего она отправила к психиатру, что восприняла как предательство и конечно показала психиатру, что у меня все замечательно. Смотрела вокруг.. видела, но не чувствовала, ощущение жизни - как в игре, как будто ты просто управляешь телом. Секс был вокруг. Воспитанники спали друг с другом, иногда даже забывая, кто с кем и в какой очередности. Это могло быть изнасилование, либо добровольно, если не соглашаешься - тебя бьют, унижают. Многие воспитатели видели, что происходит, но не реагировали. Только сейчас поняла, что жила в дд на интуитивном уровне. Стыдно сказать, но как было, так было. Для того чтобы не трогали, приходилось заведомо унижать себя настолько, чтобы противно было даже притронуться (это была общепринятая практика). Как пример, что делала я: одевала три лифчика, и когда трогали, обнаружив такое, насмехались, в общем - то «груша» для битья появлялась для повышения собственной самооценки унижающего. Второе, что действовало стопроцентно, это накладка в менструальные или не менструальные дни несколько гигиенических прокладок, да так старалась делать, чтоб «попахивало» и на нижнюю часть своего тела «навешивала» пару - тройку кофт, что полностью отбивало желание зажать в углу или запереть в душевой для того, чтобы совершить половой акт или залезть в трусики. Ну а третье, это конечно побег из детского дома. Меня вылавливали несколько раз. Ощущение себя как личности было очень плохим, чувствовала постоянное насилие над своим сознанием, но зато тело было в сохранности.
В нашем детском доме были работники - мужчины, и они постоянно испытывали интерес к взрослым девочкам. Будь - то кочегар, сантехник или заведующий хозяйственными делами. Если сантехника и кочегара удавалось избегать, то заведующего хозяйством - нет. Он постоянно лапал девчонок за попы, грудь, обжимал...фу.. а кого-то и не стеснялся «пробовать». Мне повезло, обошлось троганием и обжиманием и ему было все равно, что я против подобных манипуляций. Сейчас этот человек живет и здравствует.
Были и особо тяжелые ситуации. Наши мальчики, причем было не важно, и то, что росли в одной группе с девочкой; затащили ее в старое здание и впятером изнасиловали. И что? Кто-нибудь узнал об этом??? Между собой мы знали, кто держал, в какой очередности был. Девочке было тяжело.. С парнями ничего не случилось; представляете, изнасиловали и соседней комнате спят. К сожалению, жизнь девочки не сложилась. Другую девочку изнасиловали 12 человек, но это были уже деревенские парни.. И опять никто не узнал! А девочка в итоге умерла.
Наши девочки беременели, делали аборты в 5-м классе, в 14 лет жили с мужчинами и никто вроде сделать ничего не мог, девочки ведь сбегают сами; нет девочек - нет проблем, ну живут, спят с кем попало, да разве это проблема? Лишь бы реальных проблем не доставляли.
Моя личная боль была в том, что кто угодно мог покуситься на мое тело, а как можно защитить себя? В определенный момент становится наплевать и начинаешь подниматься выше, расправлять плечи и прекращать «маскироваться» и показывать свою внутреннюю силу, агрессию и ненависть. Как инструмент защиты - был криминал. Приходилось бить стекла в дд, сбегать, материть воспитателей, напиваться до умату, гулять по ночам, драться; самый серьезный случай был когда «заметили» мою сестру. В тот момент, была уже в 11 классе, выпуск во взрослую жизнь вроде как. А моя сестренка приходит и говорит, что обидели ее... беру тарелку, иду на второй этаж, мальчик играет спокойно в теннис; я зла, внутренняя борьба против этой системы... и бью об голову обидчику; крови было много, как от разбитой головы, так и от конфликта. С тех пор нас никто не обижал.
В детском доме интерес к противоположному полу случается раньше, чем у домашних детей. И когда это происходит у детей в семьях, родители поясняют как правильно себя вести, дают советы, помогают разбираться в ситуациях, а в детдоме нет такого доверия к воспитателям. Обычно если девочка не ангелочек, ее уже на этом возрастном этапе воспринимали как даму легкого поведения и демонстрируют «соответственное отношение». «Накосячила»- это значит реакция воспитателей в трех вариантах: 1. Сделать вид как - будто ничего не произошло. 2. Орать: «Че, нагулялась? Кто потом тебя любить будет? Че творишь?» и прочее обвинительные слова, зачастую с употреблением матерных слов. 3. Уговаривать, чтобы больше так не делала. Все три варианта никогда положительного эффекта не давали, кроме как ответной реакции обматерить воспитателя или насмехаться над ним.
И это лишь маленькая толика того, что происходило. Нелегко было все 25 лет жить и не понимать, а как правильно жить, как? Из-за этого «выплывали» постоянно какие-либо проблемы связанные как со мной лично, так и с окружающим миром. Вопросы: как ощутить себя комфортно в своем теле? почувствовать его и понять какая я? что такое твой ребенок (какой он есть на самом деле, а не в промежутке «как выжить»), что такое отношения? какой может быть и должна быть семья? - и прочие вопросы оставались без ответа даже во взрослой жизни.
Для того чтобы изменить ситуацию и жить осознанно, приняла решение воспользоваться услугами психоаналитика, и работала с ним в течение полугода, в том числе проходила и телесно-ориентированную психотерапию. В терапии боль тела ушла, вспомнила и пережила весь тот багаж чувств, который накопила за 25 лет, ушла зажатость и напряженность. Конечно, не обошлось и без моих вложений - плотной работы над собой, плодом совместного труда стало ощущение легкости и желания жить счастливо, а также понимание того - как правильно.
Подводя итоги можно сказать, что нет ни одного воспитанника детского дома с непоруганным телом, к сожалению это факт, будь то девочка или мальчик, которого унижают, бьют и проявляют прочие акты насилия; - что является серьезным психологическим стрессом, который может иметь разнообразные формы проявления.
Спустя столько лет после выпуска, ситуация мало изменилась, так как бываю довольно часто в детдомах, становлюсь свидетелем все того же поведения детей и все того же безразличного отношения воспитателей. Проанализировав свой опыт и современные реалии, пришла к выводу, что проблему решить, не так уж и сложно, простые мероприятия позволят изменить окружение воспитанника и его ощущение в нем.
1. Не нанимать кого попало, а специально подготовленных людей, которые в курсе обо всей специфике предстоящей работы. Вариантов как подготовить людей много; в конце подготовки проводить контрольный срез и после этого уже решать, а сможет ли этот человек работать с подобной целевой аудиторией. Допустим, как прохождение ШПР по окончании которой дается заключение о возможности устройства ребенка в семью; так тут собственно также, необходим «допуск» к ребенку.
2. Раз в год проводить мероприятия направленные на повышение квалификации персонала детского дома, в том числе постоянные напоминания о том, как воспитывать мальчика и как воспитывать девочку; некоторые воспитатели не имеют представления, как воспитывать даже собственных детей. Вопросы внутреннего отношения к детям, адекватное восприятие их проблем, и вариации решения сложных ситуаций. Перед мероприятием учитывать запрос детей - проблемы, волнения, трудности, ну и, конечно же, воспитателей; а не придумывать: «О! Сегодня будем говорить о том, как на Руси жить хорошо», не имея представления, удовлетворяет ли эта тема интересы двух сторон.
3. Изменить вектор системы - система, направленная на ребенка. Создать новые технологии, в которых продумано как ребенок может ощущать себя безопасно в детском доме, он спокоен, что нет опасности. На его запросы и естественные потребности своевременно реагируют; речь идет о смене подхода в самой системе, с традиционного на семейно - ориентированный и соответственно обновление (дополнение) глоссария.
4. Обеспечить по возможности комфортную зарплату и приемлемые условия работы: график и уют, где живут дети. Один воспитатель не может работать неделями, у него своя семья, жизнь.
5. Важны и нарушения. Сейчас хорошая политика в полиции - сдал своего провинившегося коллегу, получи повышение. Думаю, что-то в этом направлении должно быть и в дд, тогда персонал будет бояться «косячить». При выявленном нарушении - увольнение, с решением кого привлечь для понесения ответственности, чтобы директор не покрывал «своих» в страхе за свое государственное кресло. Что касается ЧП в детском доме в отношении детей - разбирать детально созданной при дд экспертной комиссией, но опять же, все должно быть в интересах ребенка: что послужило причиной? как это произошло? что сделать для того, чтобы изменить ситуацию? т.е. убрать практику сразу в психушку или в места еще большей ограниченной свободы. Данные меры принимать только при явной надобности в этом.
6. Усилить работу специалистов, которые блюдят за внутренним миром ребенка. По своему опыту, мне больше помог психоаналитик с телесно-ориентированной психотерапией, чем обычный психолог, показывающий мне картинки с зайчиками и жучками. Так как у воспитанников поруганное тело, думаю, это направление будет иметь успех.
Еще много и много мыслей о том, как правильно устроить жизнь детей в детском доме, к сожалению, мало вериться что подобные учреждения у нас «кануть в лету»...
Специально для проекта «Успешные сироты РУ»
Беседовала Екатерина Люльчак
Публикации по теме
-
Благословение и проклятие людей с феноменальной памятью
Сегодня поговорим об известных личностях, чьи имена навсегда остались в памяти поколений, а поступки и открытия изменили мир и ход истории....
-
Кто скрывает истинную историю человечества?
Сайт МИЮФА www.сайт и его коллегия отличается от других российский сайтов тем, что на нем всегда появляются статьи о том, о чем другие,...