Моя палестина, или замуж на ближний восток. Как живется в горячих точках украинским женам мусульман

Когда я была маленькой, я всегда мечтала, что выйду замуж и рожу двоих деток в своем родном городе Санкт-Петербурге. Но судьба решила распорядиться совсем иначе, и вот уже долгих семь лет я покоряю Ближний Восток, а именно Палестину и небольшой город Дженин, в котором мы воспитываем пять детишек.

Как я оказалась в Палестине

Попала я сюда, влюбившись по уши, и выйдя замуж за палестинца, приехавшего учиться в Россию в университет. Наши дорожки пересеклись и возникло большое чувство, называемое любовь.

Город Наблус.

Мой путь попадания в Палестину был очень тернист, но, несмотря на вынужденную разлуку с мужем на 8 месяцев, когда ему пришлось уехать на родину, на то, что я рожала сыночка одна в России, мы все преодолели и смогли быть вместе.

И вот я лечу в самолете. Со мной мой семимесячный маленький сынок, которому еще предстоит только познакомиться с папой и сумбур в голове.

Я выхожу на трап самолета в Аммане и в лицо бросается резкий горячий ветер, и всего каких-то полчаса нас разделяет от встречи с мужем и папой сына.

Малыш, увидев папу, протягивает свои маленькие ручки к нему и все, так случилось воссоединение.

На следующий день нам предстояла поездка уже в саму Палестину. Туда можно попасть только через Иорданию и Израиль, так как своего аэропорта она не имеет.

Мы встаем очень рано и выезжаем. Мы едем по каким-то горам и пустыням и наконец попадаем на иорданскую границу. Через нее мы проходим довольно лихо.

Пригород Дженина.

Затем палестинский пост, который мы проезжаем тоже легко.

В моей голове возникает двоякое чувство. С одной стороны, это огромная радость, что наконец-то мы можем всей нашей семьей быть вместе, с другой стороны, это какая-то неописуемая тоска и боязнь, что оставила своих родных в России.

Наверное, каждый уезжающий на ПМЖ в такие стратегические страны имеет эти мысли.

Мы едем через какие-то городки, холмы, горы, пустыню. На улице просто невыносимая жара, хотя и был ноябрь месяц.

Эти маленькие узенькие улочки со старыми строениями, различные растущие фрукты – голова просто кругом!

Подъезжаем к дому и нас встречают свекры.

С этого момента в моей жизни начался новый этап, довольно интересный и познавательный.

Жизнь в Палестине

Храм в Палестине.

Как интересно мне было поначалу слышать пять раз в день призыв на молитву из мечети, когда практически все верующие стремятся в определенное время пойти туда на «разговор» с Богом.

Причем в эти моменты жизнь в городе просто останавливается.

Продавцы оставляют свои рабочие места, ничего не закрывая и не пряча, направляются в мечеть.

Про себя я в тот момент подумала, что оставив бы в России открытым магазин, продавец остался бы вообще без товара, а тут все строится на доверии к людям, хотя воришки тоже есть.

Здесь ритм жизни абсолютно другой, более размеренный, что ли. Люди никуда не торопятся и живут своей жизнью, непохожей на нашу.

Люди устраивают грандиозные свадьбы, длиною в три дня, и с празднованием мужчины отдельно от женщин. Это неимоверное количество золота, надеваемое на невесту, и многотысячные приглашенные на торжество.

Песчаная буря.

Стиль одежды, совершенно отличающийся от привычного нам. Да, восток - дело тонкое!

Если говорить о местном климате, то я год делю здесь на две части, на два полугодия. Полгода начиная с мая и заканчивая октябрем включительно, тут очень жарко, порой просто невыносимо.

Люди днем стараются не выходить из дома, а все прогулки только по вечерам.

Весной тут бывают так называемые хамасины (песчаные бури), после которых недели не хватит, чтобы очистить дом от песка.

А менталитет тут у местных женщин таков, что дома не дай Бог будет песчинка, но вот на улице кинуть мусор на дорогу - запросто.

Палестинцы

Палестинский народ очень гостеприимный, но если тебе улыбаются в лицо, то это не гарантия, что говорят за спиной хорошо.

Для того, чтобы понять местных, необходимо знание арабского языка. Когда я приехала сюда, у меня было небольшое знание литературного арабского, но, как оказалось, диалект - он совсем иной.

Так выглядят жилые дома в Палестине.

И как сейчас стоит картина перед глазами, что в первый день приезда тут принято всем городом прийти с тобой поздороваться. И вот сижу я такая в центре комнаты, по арабски ни бум-бум, а народ все прет и прет, как в зоопарк на тебя посмотреть, да обсудить, даже при тебе, ведь ты не понимаешь.

Первые дни для меня были большим испытанием. Затем мужу пришлось уехать на 1,5 года в другую страну, а я осталась здесь.

И я хочу сказать, что арабский выучила на кухне у свекрови, когда все, что не знаю, я спрашивала. И вот прошло каких-то полгода, я уже болтала как миленькая на неродном языке.

Для того, чтобы его выучить, надо говорить и не стесняться. Пусть даже с ошибками, но вскоре их не станет. А замкнешься, будешь стесняться, сколько не проживешь тут – не заговоришь. А сейчас, кстати, я уже своих детей (школьников) сама обучаю и для меня это большое достижение.

К иностранцам тут проявляют большой интерес и, конечно, вполне реально обзавестись парочкой подруг. Но надо всегда держать ухо востро и все свои тайны им не доверять. Арабки – хитрые и всегда все используют в своих интересах, но это не значит, что общаться тут нельзя не с кем. Общаться можно и нужно.

К русским тут относятся по-разному, в зависимости от ситуации. Есть люди, у которых в семье кто-то был женат на русской и она потом сбежала отсюда, тогда и отношение тут к нам будет совсем иное. Хотя расположение можно всегда завоевать, был бы язык хорошо подвешен.

Семья

Раньше в Палестине было принято выходить замуж рано - в 15–16 лет, но сейчас все изменилось. Девушки хотят получить высшее образование. Поэтому возраст замужества изменился, хотя ранние браки до сих пор существуют.

Невесту жениху подбирают родители.

Обычно тут родители жениха подыскивают невесту своему сыну. Обязательно смотрят, из какой семьи невеста. Секса до брака нет.

Хотя… всякое бывает, и все это очень скрывается молодыми. Не дай Бог прольется свет – хана! Это огромный позор, и жениха с невестой могут просто убить за такие отношения.

Женщину в семье мужчина должен полностью обеспечить, поэтому женятся тут только при наличии стабильного дохода. Женщинам непозволительно просто так общаться с мужчинами (если только не ее родня или мужа), поэтому когда приходят гости в дом, то есть отдельно гостиная для мужчин и для женщин.

Мужчина имеет право жениться на 4 женщинах, но с запросами местных невест, это тут стал очень редкий случай, ведь по Исламу он обязан содержать их в одинаковых условиях.

Мусульмане и христиане, проживающие в Палестине, не конфликтуют между собой, а считаются союзниками. Однако пережитки прошлого все еще преобладают над здравым смыслом. Вроде бы между мусульманами, которые чтят Коран, не должно быть столько противоречий, но понятие веры здесь нередко довольно размыто, а традиции пустили крепкие корни в жизненном укладе палестинцев.

Палестинская женщина - образ собирательный. Жительницы деревень сильно отличаются от городских. Городские палестинки более образованы, с широкими интересами и взглядами на жизнь. В городе женщины одеваются по собственному вкусу, здесь влияние традиций слабое. Сельских жительниц можно часто встретить в черных абаях с вышивкой, иногда встречаются женщины в никабах. Они почти все - домохозяйки, их основным развлечением являются турецкие сериалы и посиделки в женском кругу. У женщины в семье есть немалый авторитет, к ее мнению прислушиваются.

У православных арабов, проживающих здесь, принято обручаться примерно за полгода до свадьбы. Православные арабы - народ шумный, но спокойный, вера у них сердечно-непосредственная. Традиций строго придерживаются, являясь людьми очень совестливыми. За церковным календарем даже не следят, им попросту живут, соблюдая посты очень строго. Если зайти к ним в дом во время поста, а на столе будет стоять скоромная пища, то они очень смутятся и начнут извиняться.

Здесь неукоснительно соблюдаются законы гостеприимства. Стоит постучаться в любой христианский дом, и вас накормят и напоят, а затем уже будут расспрашивать, зачем пришел. Разводы законом не предусмотрены. Если произошла серьезная ссора, женщина может спокойно оставить детей мужу и вернуться жить к маме. Муж потом будет за ней приходить и уговаривать вернуться.

Развод рассматривают и приравнивают к тяжкой душевной болезни, редкая семья, где есть разведенные родственники, обречена на естественное вымирание. Свою дочь замуж в такую семью никто не отдаст, из такой семьи не попросят невесту (такая же ситуация возникает, если в семье есть болезни, передающиеся по наследству). Сейчас в здешних христианских семьях принято иметь три-четыре ребенка, что по местным меркам немного.

В мусульманских семьях, практикующих многоженство, детей в среднем двенадцать, однако в христианских семьях отношение к детям совершенно другое. Здесь принято больше заботиться об их здоровье, воспитании, образовании, за ними лучше следят. У мусульман же дети растут на улице, как трава в поле.

Несмотря на это, в настоящее время межконфессиональные отношения носят скорее дружественный характер: очень распространены межконфессиональные браки. По традиции супругов молодым людям подбирают родители, ожидая только их согласия. Дети получают воспитание в конфессии отца.

Если детей отдают учиться в американскую христианскую школу, то даже мусульмане, которые отдают в эту школу детей, подписывают бумагу о том, что у них нет возражений против изучения детьми христианства. В остальных школах существует следующее разделение: на уроках Закона Божьего мусульмане изучают Коран, христиане - Библию.

У мусульман есть очень большое стремление отдавать своих детей в христианские школы. Это обусловлено, во-первых, тем, что школы чистые и дают хорошее образование. Во-вторых, христиане вынуждены проявлять толерантность, в согласии с которой многих детей принимают учиться бесплатно.

Многие христианские частные школы в классе из двадцати пяти человек будут иметь десять христиан, родители которых платят каждый месяц довольно внушительную сумму за обучение ребенка. Здесь же будут пятнадцать мусульман, которые проходят бесплатное обучение.

Еще одна сторона реальности - лагеря палестинских беженцев, не платящие ни за электричество, ни за воду, ни за медицину, ни за образование, ни налоги, что длится десятилетиями. Каждая вторая палестинская семья живет на пять долларов в день, поэтому вынуждена занимать деньги даже на еду.

В Палестине запрещается использование труда детей в возрасте до 15 лет, однако палестинские школьники помогают зарабатывать на жизнь своим родителям, продавая найденные куски металла на свалке скупщикам.

В настоящее время четверть населения Палестины находится за чертой бедности. Согласно статистике, более 53 % населения Палестины - это молодежь до 18 лет. Многие из них погибают в стычках, а те, кому немного повезло, становятся узниками израильских застенков.

Согласно данным ЮНИСЕФ, каждый десятый палестинский ребенок в возрасте до пяти лет отстает в росте, каждый пятый страдает анемией в результате хронического или острого недоедания. Из-за недостаточности питания беременных женщин те дети, которые еще не родились, находятся под угрозой преждевременных родов и болезней.

Волею судьбы украинские девушки часто связывают свою жизнь с гражданами стран, где обстановка, мягко говоря, далека от стабильной и процветающей. Им приходится менять свои привычки, отрываться от родственников, а иногда переходить в другую веру. Но как выяснила «Сегодня», нынче мало кто из них стремится вернуться на родину - нынешняя экономическая нестабильность в Украине страшит больше, чем обстрелы жилых домов в их городах или возможные теракты.

Ежедневно подвергаясь опасности, украинки продолжают растить детей на чужой земле, не забывая прививать им и украинскую культуру.

В новогодние праздники весь мир следил за очередной израильской операцией в секторе Газа, жертвой которой впервые за всю историю палестинских интифад стала гражданка Украины - 36-летняя Альбина Стахурская. Вместе с ней погиб и ее полуторагодовалый сын Юсуф. Бывшая жительница Одессы более десяти лет была замужем за палестинцем Авни Аль-Жаром, с которым уехала в Газу в начале 1990-х. Они благополучно пережили предыдущие операции израильской армии и надеялись, что все обойдется и на этот раз. Но танк ЦАХАЛа выбрал их дом в качестве цели... На сегодня в секторе Газа остаются около 100 украинок, которые замужем за палестинцами.

Возвращаться в Украину наши девочки, которые остаются в Палестинской автономии (ПА), не собираются, хотя и понимают, нет гарантий, что не возобновятся ракетные обстрелы - перемирие между группировкой ХАМАС, контролирующей сектор, и Израилем весьма шаткое.

Я очень стремилась выехать в январе, но сейчас все утихло, нас никто не трогает и мы остаемся, - рассказала «Сегодня» бывшая харьковчанка Наташа, которая растит в секторе Газа троих детей. - А сейчас в Украине вообще экономический крах. Мы смотрим новости - с украинской экономикой творится кошмар какой-то. Все у нас говорят, что Украины уже нет. Так что ехать некуда. Здесь, по крайней мере, цены поднялись не намного. Овощи и фрукты по цене вообще не сравнить с ценами в Украине - тут очень дешево. А стоимость одежды осталась на том же уровне. Наши девочки, которые эвакуировались, уже либо вернулись, либо в Израиле ждут разрешения на въезд в Газу. Максимум - хотелось бы навестить родных, а потом опять в Палестину. В Харькове и жить-то негде. А здесь мы построили двухэтажный дом, у каждого ребенка своя комната, есть две гостевые и два туалета. Только не отделаны еще - израильтяне запретили ввоз стройматериалов.

Главная проблема, по мнению Наташи, - взаимодействие с израильскими властями: «Очень тяжело получить индентификационный код, без которого тебя, конечно, могут выпустить из Палестины, не выпуская твоих детей, а вот вернуться может и не получится. Мы уже 10 раз собирали документы на этот код, попросили наше консульство помочь, но пока никак».

На вопрос, почему десять лет назад Наташа решила выйти замуж за палестинца Сатхи, она ответила просто: «Судьба».

Я понимаю, что многие так говорят, а потом пелена с глаз, а ты уже в мире с другими законами. Но мне повезло, я на жизнь не жалуюсь - мой муж не пьет, не дерется. Мы познакомились с ним по телефону (он ошибся номером), когда он учился в харьковском мединституте. Он обеспечивает меня и моих детей всем необходимым, хотя при желании я могу пойти работать. Но это его обязанность, а мне он говорит: «Тебе что, детворы мало? Съезди к подругам, сходит на пляж к морю». Многие наши девочки сходят с ума от безработицы, закалка-то наша - украинская. Поэтому все же, в отличие от мусульманок, находят работу. Кому повезло, устроился по специальности медсестрами и докторами, а остальные открыли свое дело - салоны красоты, ателье, точки на базарах. Здесь для открытия своего дела не надо никаких разрешений, не надо платить налоги и отчисления в пенсионный фонд. Ты снимаешь место, платишь аренду и тебя никто не трогает. О рэкете речи быть не может - все на месте решает полиция. Только крикни, они тут же уволокут обидчика. Куда, не знаю, но все боятся полиции. У нас даже драк на улице не бывает.

ГАРЕМ? Украинки и россиянки обычно не допускают, чтобы в семье было многоженство.

Тут уже зависит, кто как себя поставит. У арабов, которые взяли себе в жены наших девочек, одна супруга и все. Есть девочки, которые «обарабиваются», ну, становятся практически арабскими женщинами, и тогда у них даже мысли арабские появляются, и шутки тоже. А есть такие, которые чувствуют себя, как на родине. Я не ношу хиджаб (религиозный головной убор), никогда не одевала паранджу, хожу даже в брюках, но конечно, не в кротких юбках. Может я в такую семью попала, что на меня никто не давит. Я даже христианкой осталась. А свинину, запрещенную кораном, не могу приготовить, потому что ее просто здесь нет. Да уже и не хочется - отвыкла. А все остальное есть, причем, дешевле, чем дома. С утра продают, например, курицу, которую прямо тут же и ощипывают, по 15 грн на наши деньги, а уже вечером они стоят в два раза дешевле. Наших девочек все это очень устраивает и мы ходим на базар после обеда. За чем скучаю, так это за копчеными цыплятами - их тут нет. Рыбу же копченную привозят из Израиля. А вообще, если бы не обстреливали, Газа была бы хорошим курортным городом. Но сейчас здесь все разбомблено.

В бытовом плане Наташа жалуется лишь на жару, во время которой морской солью насыщается воздух так, что у нее начинается аллергия. А еще на зимний холод (ночью до +5С), ведь дома в Палестине не отапливаются. И с водой иногда бывают проблемы, потому что нет центрального трубопровода и вся вода - привозная.

В КИЕВЕ НАЗЫВАЮТ «ЧУРКОЙ»

Мохаммад и Юлия. Хотят уехать от нас, чтобы не слышать слово "чурка"

Собирается покинуть Украину еще одна арабо-украинская семья - киевлянка Юлия и житель Палестины Мохаммад, которые уже три года живут вместе. Юлия еще до встречи с суженным стала интересоваться арабской культурой и приняла ислам.

«Как закончу аспирантуру, мы уедем, если удастся получить разрешение на въезд в Палестину для Юли и нашего ребенка, - говорит Мохаммад. - Тут хоть и безопасно в плане бомбардировок, но в последнее время я чувствую себя не в своей тарелке, хотя раньше собирался принять гражданство Украины. Я пытался устроиться по специальности, но меня здесь считают чужим. Наладил небольшой бизнес, так у меня его наглым образом отобрали. Опасаюсь скинхедов, да и народ в Украине в последнее время недружелюбный стал. У нас более приветливы к иностранцам, и, думаю, никто моей Юле не скажет - вон, хохлушка пошла. А здесь слышу «чурка» почти ежедневно».

Юля тоже считает, что ее мужу легче будет реализоваться дома. Тянет украинку на Святую землю и из экологических соображений: «Я по специальности - эколог, и знаю, какую воду мы пьем и каким воздухом дышим. Плюс Чернобыль». Юля уверена, на чужбине в их семье не появится еще одна жена: «Мы это обсудили до брака. Я считаю, что у моего мужа жена должны быть одна. Может потому, что я не росла на Востоке».

УКРАИНКА В КУРДИСТАНЕ: «СКУЧАЮ ПО НАШЕЙ ЕДЕ»

Камиран. "Я очень люблю Оксану и никогда не жалел, что взял украинку"

Даже проживающие в Ираке украинки не спешат на родину. Они растят детей и надеются наладить торговые связи с Украиной. Но уже после кризиса.

В Ираке тяжелая обстановка. Каждое утро в Багдаде начинается со взрывов и вылазок против мирных жителей. Но моя семья живет в Независимой Федерации Курдистана, а это северный Ирак и здесь спокойно, - говорит 32-летняя бывшая жительница Запорожья Оксана, которая замужем за местным жителем Камираном Абдаллой. - У нас свой президент, свой премьер, своя армия, а в остальной Ирак мы стараемся не ездить. Но очень боимся, когда нужно ехать в наше посольство в Багдаде. Сейчас на территории Курдистана остается иностранный военный контингент. Здесь последний теракт произошел года три назад, а сейчас редко происходят единичные теракты, которые бывают по всему миру.

Оксана и Камиран четыре года прожили в Украине и уехали, когда закончили медуниверситет.

Муж очень хотел домой. А у меня была, конечно, неуверенность, но на сегодня Курдистан уже стал моей второй родиной и если бы мне предложили вернуться, я бы отказалась, не задумываясь, - говорит Оксана, ожидающая сейчас третьего ребенка. - И не в последнюю очередь из-за криминальной обстановки в Украине. Здесь я спокойно отпускаю ребенка в школу, вечером выхожу на улицу. Во-вторых, наши власти могут обеспечить нас работой и достойной зарплатой. Мой муж работает доктором в аптеке при госбольнице в отделении искусственной почки и еще занимается частным бизнесом. А кто ему даст такую хорошую работу в Украине? Тут я уже пользуюсь всеми правами гражданки Курдистана, только не могу выставлять свою кандидатуру на выборы в президенты (смеется, - Авт.). А так, легко устроиться на работу. Причем, женщины работают и в госструктурах, и в банках, и учителями, и врачами, и машины водят.

В Курдистане бесплатное электричество, поэтому везде установлены кондиционеры, на которых никто не экономит. Образование тоже бесплатное. Детей государство обеспечивает канцтоварами и новыми учебниками. Такого социализма удалось добиться благодаря богатым залежам нефти в регионе. Скучает наша соотечественница лишь по национальным украинским продуктам, которые, естественно, никто не завозит в эту мусульманскую страну. Веру она не меняла. «По приказу нашего президента все религии здесь равноправные, - говорит Оксана. - В нашем городе есть и церкви, и кресты, и статуи Девы Марии. Детей я крестила в Украине, а дальше пускай сами определяются с верой».

В БАГДАДЕ НЕТ ПОНЯТИЯ «ПОГУЛЯТЬ ПО ГОРОДУ»

Багдад. Украинкам, также как и местным, тяжелее всего жить в Ираке

На сегодня в Ираке находятся около 70 граждан Украины, большинство - мужчин, работающих здесь по контракту. По данным украинского посольства в Багдаде, в иракской столице живут две-три украинки, которые замужем за местными жителями, а в общем в Ираке наших женщин наберется максимум с десяток, большинство из которых проживают в благополучном Курдистане. «Есть девочки, которые работают кардиохирургом, детским врачом, в парикмахерских, а некоторые - в посольстве РФ, ведь там нужны люди, знающие русский язык», - рассказывает Оксана.

Те, кто живет в Багдаде, стараются быть поближе к нашему посольству, чтобы если что, было у кого попросить помощи и быстро эвакуироваться с детьми на родину, - рассказал «Сегодня» консул посольства Украины в Ираке Александр Зуб. - Но пока я не слышал от них желания, выехать в Украину. Хоть здесь и тяжело с едой, водой, но они попали в хорошие семьи, у них дети и любящие мужья. А может еще и боевой дух украинской женщины сказывается... За последний год у наших граждан особых проблем не было, но здесь каждый день гибнут люди и регион остается чрезвычайно опасным. Расслабиться невозможно. В феврале где-то в метрах 200 от посольства произошел взрыв. Он был настолько мощным, что повылетали стекла в нашем здании. Я был в отпуске и поэтому не пострадал. Мой кабинет также остался без стекла. Конечно, стараемся постоянно находиться на территории посольства, которая обнесена высоким забором. Но по работе приходится ездить по Багдаду, в аэропорт. Такого понятия, как погулять по городу, просто не существует. Единственная возможность подышать свежим воздухом, это подняться на крышу посольства - здесь в домах пологие крыши. Но и тут небезопасно - залетают шальные пули. Несколько штук попали в бак с водой, который установлен на крыше посольства.

Скорее всего, количество наших в Ираке будет увеличиваться, потому что местные чиновники заинтересованы в сотрудничестве с Украиной. «Я уже больше года занимаюсь подготовкой визита курдских министров и бизнесменов в Днепропетровск, где мы собираемся заключить несколько контрактов. Но когда это произойдет, не знаю. Все зависит от того, когда закончится у вас кризис», - рассказал нам муж Оксаны Камиран Абдалла.

НА ЧТО ЖАЛУЮТСЯ СЛАВЯНКИ

Но не всем так везет, как героиням нашего материала. Славянки не всегда чувствуют себя в своей тарелке в мусульманских краях.

«Хотела бы хотя бы на 8 марта сходить в ресторан, одеть короткое платье, выпить, натанцеваться... Здесь это все нереально, - рассказала журналистам россиянка Марина, которая живет в Газе с мужем и двумя дочками. - Мысли о том, чтобы уехать, приходят часто, но это утопия, жену без мужа тут никто не отпустит, даже если рвутся снаряды. А муж не покинет свою родину. А если даже разрешат уехать и забрать детей, то учиться в русской школе они не смогут, так как плохо знают русский».

В похожей ситуации девушка Яна. «Мама звонит и говорит: это не место для тебя и детей... Но я не хочу оставлять детей без мужа». Супруг Яны был тяжело ранен в Газе. Сейчас он в коме. Если он не выживет, то, как говорит Яна, ей могут предложить выйти замуж за его младшего брата, остаться на всю жизнь вдовой или уехать, оставив детей здесь. Такие обычаи.

Редакция «Сегодня» благодарит за помощь в подготовке материала посольство Украины в Ираке.

Автор: Ирина Ковальчук

Из этих мест до нас обычно доходит лишь трагичная телекартинка с терактами, лагерями беженцев и внушительной стеной. Простая человеческая жизнь в объектив попадает редко. Мы решили это исправить и рассказать про мирные будни Палестинской автономии.

Сегодня даже для отдыхающих на израильских курортах на Средиземном, Мертвом и Красном морях, посещающих святыни и достопримечательности Иерусалима , находящаяся совсем рядом Палестинская автономия остаётся настоящей terra incognita. А ведь при других обстоятельствах Палестина могла бы стать прекрасным туристическим местом: хорошее географическое положение, богатое культурное наследие, национальный колорит и тёплые воды Средиземного моря сделали бы своё дело. Сегодня же на пляжах Сектора Газа если и можно встретить иностранца, то это будет сотрудник гуманитарной миссии или журналист. Да и береговая линия с лазурным морем и светлым желтоватым песком выглядит на первый взгляд не слишком привлекательно: на пляже не то, чтобы чисто, берег частично заставлен хлипкими лодочками рыбаков, в воде молодые люди без стеснения купают лошадей. Все это вызывает ощущение брезгливости, но в этой картине действительно много аутентичности, которую, пожалуй, не найдёшь больше нигде. Женщины на берегу при полном шариатском дресс-коде, читающие Коран, торговцы, жареной кукурузой (главным местным фастфудом), готовящие продукт на глазах у клиента, небольшие компании, курящие кальян на ковриках, суетящиеся дети - если говорить о нормальной мирной жизни в Палестинской автономии, то для иллюстрации оной лучше взять фотографии с пляжей Сектора Газа.

Фото: Mohammed Salem, Reuters

Фото: Mohammed Salem, Reuters

Но нормальная жизнь прекращается сразу же, стоит только выйти ночью в море на хлипком судёнышке местных рыбаков. Каждый такой выход за заработком и пропитанием - экстремальное приключение, которое может показаться невероятно увлекательным туристу, но для палестинцев это лишь часть трагичной обыденности. Дело в том, что с территории Сектора Газа запрещено выходить в море на расстояние от берега, превышающее полдюжины километров. За этим зорко следят с кораблей израильской береговой охраны. Но, находясь на борту небольшого судёнышка, то расстояние, на которое ты вышел в море, сложно отследить, как и доказать военным, что шестикилометровую зону ты не пересёк. Предупредительные обстрелы рыбацких кораблей из пулемётов израильских ВМС в акватории Сектора Газа превращаются едва ли не в обязательную часть ночной рыбной ловли - предупреждение настолько внятное, что на борту появляется несколько пробоин, к счастью, убитых и раненных, как правило, не бывает. На такие "мелочи" рыбаки уже даже не сильно обращают внимание - куда важнее удерживать рыбу на поверхности при помощи лучей прожектора, пока с другого судна её не вытащат сетями. Останется время на фаджр (предрассветную молитву), после которой стоит поспешить на берег. Причалить раньше конкурентов - это значит получить лучшую цену у закупающих улов оптовых торговцев. Деньги выходят смешные, но дают свести рыбакам концы с концами, учитывая, что кормить свои семьи они будут тем, что осталось от улова после отправки лучшей рыбы на рынок.

Фото: Ibraheem Abu Mustafa, Reuters

Фото: Ashraf Amra, APA

А семьи в Палестине немаленькие. Так, у потомственного рыбака (его предки ловили рыбу в Средиземном море ещё в начале века) Абу Нейими полдюжины сыновей, что с их жёнами и детьми выливается в тридцать человек, обживающих крохотные комнаты то ли дома, то ли хижины. Дети перенимают отцовский опыт, внуки совмещают обучение в школе с обучением премудростям рыболовства. Детские будни в Палестине мало чем отличаются от будней сверстников в любой точке земного шара: маленькие шалости, твёрдый гранит среднего образования, летние лагеря и желание поскорее стать взрослыми. Последние две вещи как-то по-особенному пересекаются. Девочки, проводящие летние каникулы в лагерях отдыха, организованных по программам ООН, не только развлекаются и учатся рукоделию, но и высказывают свои осторожные надежды по поводу будущего Газы и Западного берега реки Иордан (а, следовательно, и своего будущего) на дополнительных занятиях. Мальчиков же в Газе этому будущему учат. Их летние лагеря организованы не международными организациями, а местным полувоенизированным движением ХАМАС. Отдых и учёба в них совмещаются с тренировками по преодолению полосы препятствий из колючей проволоки, обращению с автоматом Калашникова (пусть и с деревянным макетом) и выкрикиванию политических лозунгов. В общем, летний лагерь движения ХАМАС своим наполнением напоминает старую добрую советскую «Зарницу», помноженную на палестинскую реальность.

Фото: Mohammed Salem, Reuters

Фото: Mohammed Salem, Reuters

Детство в границах Палестинской автономии вообще заканчивается рано. В консервативном мусульманском мире людей сложно удивить браками с невестами, которым до совершеннолетия ещё взрослеть и взрослеть, но здесь свадьбы и между совсем подростками являются вполне обыденным делом. Это не какая-то причуда родителей (разумеется, своих будущих жён и мужей палестинские подростки сами не выбирают) или дань традициям, а просто суровая жизненная необходимость, когда неопределённость будущего перекрывается необходимостью банально кормить столь рано повзрослевшего человека. Но свадебная церемония, даже если она проходит в городских районах, в которые самотёком превратились лагеря для беженцев, выделяется своей особенной новой торжественностью - это важный обряд инициации, сформированный не прошлым, но современностью. И брачующиеся подростки, практически дети, относятся к свадьбе и следующей за ней взрослой жизни со всей серьёзностью - детство закончилось.

Фото: Ammar Awad, Reuters

Фото: Ammar Awad, Reuters

Взрослая жизнь встречает, в общем-то, безрадостными заботами. С работой в Палестинской автономии скверно. Кто-то постигает дело отцов, кто-то, кому больше повезло, отправляется на официальную работу на израильской территории (преимущественно жители Западного берега реки Иордан, друзьям ХАМАСа из Газы в израильских поселениях, мягко говоря, не доверяют). Остальные работают там же нелегально или промышляют контрабандой из Египта (под это дело роют внушительные тоннели под землёй - Газа находится в полной блокаде). Хотя и работа в израильских поседениях не сказать, чтобы подкупала чем-то, кроме приличного по палестинским меркам заработка. Путь на работу для тех, кому посчастливилось получить официальное разрешение, растягивается на часы, проведённые не только в дороге, но и в очередях на контрольно-пропускных пунктах на разделительной бетонной стене. Кому повезло меньше, те каждый день в буквальном смысле рискуют жизнями и свободой, пересекая внутреннюю (но охраняемую пуще внешней) границу в стиле мексиканских мигрантов в Соединённые Штаты: лестницы, лазы в заборах и колючей проволоке, пробежки в скрюченном состоянии - это просто дорога на работу на Западном берегу реки Иордан. «У меня нет другого выбора», - говорит один из рабочих-нелегалов по имени Тайсер Шериф Абу Хадер, 57 лет отроду, двадцать из которых он по шесть дней в неделю едва ли не ползком добирался до работы и с работы домой. - «Если я не буду работать в Израиле, то я попросту умру от голода». Детство в Палестине заканчивается рано, а на смену ему приходит взрослая жизнь с удивительно простыми и понятными истинами - сегодня, после изнурительной работы, просто необходимо быть счастливым с семьёй на пляже Газы, потому что завтра работы может не стать, что будет означать в буквальном смысле смерть от голода.

Мир страстей человеческих

Некоторое время назад тема арабо-еврейских браков всколыхнула едва ли не все израильское общество, выплеснувшись на страницы газет. И это несмотря на то, что в центре ситуации была одна-единственная история еврейки Морель Малки и араба Махмуда Мансура. Но сама тема смешанных браков той скандальной историей не исчерпывается. У нее много пластов. Проблема, скажем прямо, сверхчувствительна для всех евреев, а для израильских - особенно, и потому имеет смысл разобраться в некоторых ее особенностях. Например, насколько подвержены новому поветрию русскоговорящие девушки-репатриантки - как еврейки по Галахе, так и нееврейки.

Ибрагим ищет Лену
...Эта наша семейная тайна давно и хорошо известна. При том, что отношения между русскоязычной и арабской общинами в Израиле остаются довольно напряженными, и именно выходцы “из нас” периодически предлагают самые радикальные лозунги по освобождению родной страны от арабов, существует необъяснимый феномен: арабские парни почему-то стремятся жениться на новых репатриантках из бывшего СССР. Если уж говорить о любви детей разных народов, то не совсем понятно, почему израильские арабы, желающие жениться на еврейках, предпочитают вновь прибывших своим соотечественницам-сабрам - при том, что у последних зачастую не один, а сразу два общих языка. Ведь иврит очень прилично изучают в арабских школах, а в еврейских худо-бедно, но преподают арабский...
...Мы бродим между лавчонками оптового рынка “Алия” в Тель-Авиве, в самом начале бесконечной улицы Левински. Меня привез сюда мой знакомый Хаим, владелец русского магазина в Холоне. Я покупаю у него продукты едва ли не с момента прибытия в Израиль, а сам он заехал на базарчик, чтобы присмотреть какой-нибудь товарец подешевле. Хаим на этом рынке - частый гость, он отлично знает, в какой лавке что искать. Хозяева лавчонок - в основном арабы - его тоже узнают и зазывают еще издали. Ибрагим, продавец макаронных изделий и прочей бакалеи из Бейт-Лехема, подтащив мешки к нашей машине, охотно болтает на разные темы. Сразу видно, что парень довольно ленив: загрузив один мешок с овсянкой в багажник, второй он оставляет Хаиму. “Или грузи все, или отдавай деньги”, - возмущается Хаим.
Но вот работа выполнена, и можно поговорить.
- Жениться не думаешь? - деловито осведомляется Хаим. - Тебе давно пора. Нашел девушку?
- Пока нет, - качает головой Ибрагим. - Сватали мне нескольких наших. Да не хочу я. Не согласился. Русскую ищу. Может, поможешь?
- Зачем тебе русская? - пожимает плечами Хаим. - Языка не знает, привычек не понимает, родителям твоим наверняка не понравится...
- Э-э-э... я тебе по порядку перечислю, - загибает пальцы Ибрагим. Во-первых, красивые. Все производят хорошее впечатление. Мне нужна жена красивая, я вот еще немного у хозяина поработаю, а потом свою лавку открою - красивая женщина привлекает покупателей. Во-вторых, русские девчонки выносливые, в работе хороши, к новым обычаям приспосабливаются очень быстро.
- Ну, убедил, - смеется Хаим. - Теперь остался пустяк: найти такую, какая за тебя, носатого, пойдет, и дело с концом. На свадьбу не забудь позвать!
- Вот тебе и предмет повышенного спроса, - констатирует Хаим, когда Ибрагим со своей тачкой удаляется. “Русских” хотят все, а израильские арабы - тем более.
Сколько их?
До недавнего времени статистики по этому поводу не существовало. Предполагалось, что в Государстве Израиль евреи собрались для того, чтобы быть евреями. Публикации об израильтянах, которые по тем или иным причинам перешли в ислам, вызывали в обществе шок. (Скажу сразу, одна из историй, потрясших Израиль не менее чем нынешняя свадьба, была связана с еврейским русскоязычным парнем, который решил принять ислам). Известный сайт y-net попытался собрать материалы по этой проблеме и выяснил, что “каждый год в Израиле переходит в ислам около 40 человек, в основном женщины, вышедшие замуж за мусульман. Но в 2006 году был зафиксирован новый “рекорд” - в ислам перешли 70 евреев”. В отчете кнессета за 2012 год говорилось, что число перешедших в ислам достигло 100 человек. Согласно данным Центрального статистического бюро Израиля, приведенным газетой “Джерузалем Пост”, в 2011 году за границей было заключено 8994 брака, из них 27 - между евреями и арабами. Число небольшое, и вряд ли стоит говорить о тенденции, но тем не менее общество проявляет обеспокоенность.Согласно опросу газеты “Ха-Арец”, 75% еврейского населения Израиля и 65% арабского выступают против подобных браков. Любопытно, что наименьший процент выступающих против - среди арабов-христиан, и значительно больший, до 70%, - среди мусульман.

Лучшие арабские невесты - “русские” репатриантки"
...В тот день Марина Мачулина, репатриантка из Питера, выпускница Педагогического института имени Герцена, переводчик с испанского на русский по специальности и мать-одиночка по семейному статусу, меньше всего собиралась с кем-либо знакомиться. Она шла по улице и наткнулась на большую вывеску: “Выставка арабской книги в центре “Бейт-ха-Гефен”. Тогда она была не в курсе, что “Бейт ха-Гефен” - Центр арабской культуры в Хайфе. - “Интересно взглянуть, - подумала она, - как выглядят эти книги, и не подбросили ли за компанию к ним и русские издания?”
Она обходила стенд за стендом, но русских книг не было, да и ивритских тоже. Было видно, что Марина разочарована.
- Девушка, что вы ищете? - окликнул ее на иврите симпатичный парень и представился: Мамон Саид Ахмад. - Может, я помогу? Русские книги? Нет, об этом мы не подумали. Но в следующий раз обязательно привезем, не сомневайтесь. А кстати, не могли бы вы рассказать, почему “русские” так любят книги?
Он был подчеркнуто вежлив и внимателен, и ему явно хотелось продолжить разговор, но Марина заторопилась, отметив про себя, что парень славный.
Второй раз их встреча произошла тоже случайно, уже через несколько лет. Даниэль, сын Марины от первого брака, пошел в детский сад, который находился поблизости от дома Мамона. Поэтому, услышав приглашение зайти в дом, Марина не отказалась, подумав, что если случайность происходит во второй раз, не такая уж это случайность. Так началась их дружба.
Мамон заботился о Марине и ее сыне, она чувствовала, что он ее уважает. Но со свадьбой не торопился.
- Я не хотел жениться и производить на свет детей до тех пор, пока не обзаведусь собственным домом, - так у нас принято, - рассказывает Мамон. - Поэтому пришлось подождать. Марина не возражала.
В общем, спустя девять лет после первого знакомства они решили пожениться. Оставалось выбрать, где: согласно религиозной принадлежности, она - еврейка по Галахе, он - мусульманин. Переходить в ислам Марина не собиралась. Более того, оставляла за собой собственную фамилию. А межрелигиозные браки в нашей стране, как всем известно, недействительны. Как большинству пар, которым не светит свадьба в Израиле, на Кипр им ехать не хотелось, это место было абсолютно чужим для них, а на свадьбе, по мнению обоих, должны были присутствовать свои, близкие люди. Поэтому все взвесив, они предпочли “русский” вариант. И улетели в Санкт-Петербург, на родину Марины. Там никого не волновала национальность жениха и невесты. Собрались институтские друзья Марины, школьные приятели. И весело отгуляв свадьбу, смешанная пара вернулась в непростую израильскую жизнь.
Марине предстояло войти в большую арабскую семью, со своей системой отношений между тетушками, дядюшками, братьями, сестрами...
- Наверное, моя ситуация облегчалась тем, что Мамон - человек светский, и не требовал от меня приобщения к своей религии, а с его родственниками я знакомилась постепенно. Мама его живет в одном доме с нами, общаемся мы часто, и я постепенно нашла в этом некоторое преимущество - поесть традиционные арабские блюда он ходит к ней. И я была очень рада, что Мамону понравилась простая жареная картошка!
Мамон считает, что у него с Мариной получилась семья хорошая, хоть и не идеальная.
- Конечно, я прекрасно знаю, что арабские жены гораздо больше времени тратят на уборку дома и приготовление пищи, чем моя жена, но мне хорошо с ней, а ее образованностью и умом я горжусь.
- Марина, - задаю я вопрос, - существует мнение, что еврейки-репатриантки охотнее связывают свою жизнь с арабами, чем сабры, потому что их еврейское образование недостаточно прочно. Как вы к этому относитесь?
- То, что выходцы из России менее предвзято относятся к арабам, это точно.
- Но ведь русскоговорящая среда как раз наоборот - более правая?
- Я к этой группе не принадлежу, мои друзья тоже, поэтому давления среды я не ощущаю. А что касается разницы между репатриантками и сабрами, Мамон говорит, что он бы никогда не женился на сабре хотя бы потому, что не был бы принят семьей девушки.
- Но противостояние евреев и арабов в нашей стране не становится слабее. Следуя распространенному мнению, израильские арабы поддерживают в конфликте палестинцев, а не израильтян. У вас не болит душа за соплеменников?
- Я знаю, что израильские арабы очень разные, и нельзя всех подводить под одну гребенку. Есть обычные, спокойные люди, со светским образом жизни, есть очень религиозные, есть экстремисты. Я не берусь судить об этом конфликте - он слишком сложный.
...Когда у них родилась дочь, Мамон попросил Марину назвать девочку в честь его матери - Амирой. И хотя Марину это обстоятельство несколько смутило, она все же согласилась. Пусть муж будет доволен. Первые слова девочка произнесла по-русски.

“Привозные жены” в Израиле не приживаются...
Я все-таки спросила мужа Марины, Мамона Саида Ахмада, почему израильские арабы предпочитают брать в жены репатрианток.
- Уже довольно давно в некоторых арабских семьях, особенно на территориях, принято привозить жен из-за границы. Поскольку многие арабы прежде получали высшее образование в бывшем Советском Союзе, а теперь едут на учебу в Россию, то и категория “привозных русских жен” постоянно увеличивается. Лично я против такого “импорта”. На мой взгляд, девушка, вырванная из своей среды и оказавшаяся на чужбине без родственников и друзей, болезненно переживает свое одиночество. Она испытывает шок, ей чуждо все: кроме языка и обычаев, еще и совершенно незнакомая страна, которая чаще всего совершенно не соответствует ее ожиданиям. Ему все знакомо, а для нее это все непонятное, неродное. Конечно, самые сильные выживают и приспосабливаются, но многие не выдерживают и ломаются, возвращаются обратно в Россию. Мне кажется, так заводить семью очень рискованно.
В отличие от “привозных жен”, репатриантки знают про эту страну абсолютно все, они ее выбрали сами, а не по просьбе мужа, сами же приспосабливались, выкарабкивались - хлебнули всякого. Они попробовали все, никаких сюрпризов для них не будет. И если уж они решили остаться в Израиле, это означает, что они способны жить здесь и не падать в обморок, если она или муж не могут найти работу и в доме нет денег. У нее рядом родные люди - родители, подружки. Репатриантки - во всех отношениях местные люди, но при этом еще и с европейским образованием, со знанием мировой культуры и широким кругозором. Вот из них получаются настоящие, надежные жены. Потому и “спрос” на них на рынке невест постоянно увеличивается. Шестеро моих друзей женились на репатриантках, на подходе - седьмая свадьба. Мой приятель Азми Шхади женится на девушке Лене. По неофициальной статистике в Нацерете уже почти пятьсот смешанных пар. Общий язык для нас - иврит. Так и живем.

“Ветреная тема”
Тема брачных предпочтений израильских арабов давно и всерьез занимает “компетентные органы”, а также непосредственно израильское руководство. Мне соглашается дать интервью, не называя своего имени, исследователь проблем Ближнего Востока - популярный лектор, “мизрахник” с огромным стажем.
- Скажите, почему стремление арабов жениться на репатриантках из бывшего СССР занимает государственные умы?
- Потому что речь идет о некоем национальном противостоянии. Брак с представителем другой национальности подразумевает уступку чужим традициям, до определенной степени вызов своему обществу, отказ от собственной культурной ориентации и переход в другой лагерь. Когда же речь идет об Израиле, где демографическая ситуация развивается не в пользу евреев, очень важно выяснить, почему девушки, приезжающие в страну, чтобы стать еврейками, приобщиться к еврейским традициям, именно здесь переступают черту и уходят из еврейского мира в арабский. Сколько бы ни было таких девушек - это не может не волновать представителей власти. Мы хотим понять, где были допущены пробелы в национальном воспитании. Должен сказать, что вопрос арабско-русско-еврейских браков возник не сейчас.
- А когда?
- О, у этой проблемы долгая история. Связана она с коммунистическим движением и созданием компартии Израиля. Еще с тридцатых годов прошлого века как для еврейских, так и для арабских коммунистов Палестины было характерно жениться на еврейских девушках, приехавших из России. Одни ехали продвигать сионизм. Другие - коммунизм. И в том, и в другом случае они казались местным молодым людям представительницами подлинной идеологии, все они были очень идейными: либо суперсионистками, либо суперкоммунистками. Вторые изо всех сил пропагандировали интернационализм, который должен был восторжествовать на этой земле. Они старались приблизить это время личным примером и вступали в браки с арабскими коммунистами. Практически все арабские коммунистические деятели того времени были женаты на русскоговорящих еврейских девушках, да и сами они во многих случаях хотя бы немного говорили по-русски.
- А какие категории наших девушек ныне склонны вступать в браки с арабами?
- Исследовательская работа в этом отношении не останавливается. Мы проводим десятки интервью с целью установить закономерности. Характерные черты просматриваются. Сторонницы интернациональных браков четко делятся на две категории. Это либо очень образованные, продвигающиеся в карьере женщины, убежденные в том, что высшие ценности наднациональны. Их выбор человека другого роду-племени продиктован идеологическими убеждениями. Среди новых репатрианток по-прежнему встречаются такие идеалистки - они выходят замуж по любви, которой заведомо чужды национальные ограничения.
Вторая категория, наоборот, - совершенно необразованные девушки, которыми мало занимались в детстве, и они радуются любому ласковому слову, сказанному сильным человеком. Новые репатриантки, которые чувствуют себя неуверенно в израильской среде, стесняются своего иврита, наиболее податливы к ухаживаниям арабских парней. Тем более что и для них иврит - неродной язык, и здесь-то и проявляется солидарность.
Говоря о прогнозах, можно отметить, что первые - сильные, крепкие - становятся надежными женами, пропитываются арабской культурой и идеологией. Вторые - в большинстве своем слабые, зависимые - пополняют ряды “вторых жен”, часто временных. Но и первой, и второй категории свойственна слабая связь с еврейской культурой и традициями. Они были лишены ее в стране исхода и не сумели обрести в Израиле. Вот что пугает. Израильская школа далеко не всегда способна обеспечить надежные национальные убеждения, и при первых же сотрясениях они рушатся.
- Продолжим “ветреную тему”. Кроме идеологии, языка, социального положения, видимо, есть нечто особенное в национальных традициях любви, что заставляет наших пылких девушек пренебрегать запретами?
- Конечно, есть. Арабские мужчины, как правило, более обходительны в процессе ухаживания. Они внимательны, нежны, заботливы и очень настойчивы, в то время как еврейские парни избегают натиска, поскольку хорошо осведомлены о последствиях слишком навязчивых ухаживаний. Восточная культура взаимоотношений полов гораздо более утонченная и изысканная, чем это может показаться несведущему человеку. Родители юных репатрианток, как правило, ничего не говорят своим дочкам по поводу возможных притязаний молодых людей из арабского сектора, потому что недооценивают их реальную притягательность.
- А что же находят арабские парни в наших девушках, почему они избегают евреек-сабр?
- Сначала о сабрах. Девушки, выросшие в системе израильского еврейского образования, в том числе светского, все-таки гораздо больше привязаны к своим обычаям и корням. Кроме того, они с раннего детства наблюдают противостояние еврейского и арабского секторов и отвергают все попытки ухаживания. Об этом заведомом неприятии хорошо знают арабские мужчины. И еще одно преимущество “русских”. У наших соседей существует множество всевозможных ограничений на внутринациональные браки, должно быть обеспечено иерархическое соответствие семей, родня жениха не может уступать по значимости и богатству родне невесты. В некоторых случаях кандидат в мужья не в состоянии купить полагающиеся новым родственниками подарки. Понятно, что в ситуации “русской” невесты все эти проблемы отпадают. Я долгое время пытался понять, как сами арабские парни определяют главное притягательное свойство “русских” девушек-репатрианток. Ответ, который не сговариваясь дали сотни парней, меня просто потряс: “Русские - более свободные, не зависящие ни от каких стереотипов, более раскованные в любви. И именно это делает их совершенно неотразимыми в сексуальном и социальном плане”.
В завершение остается добавить, что и среди клиенток компании “Яд ле-ахим”, которая специализируется на освобождении из арабских семей взмолившихся о помощи еврейских девушек, тоже хватает русскоязычных...

Виктория Мартынова

“Новости недели”